судовождение что это за профессия для девушки
Женщина-судоводитель: „Женщина-судоводитель“
— Настя, зачем оно тебе надо, тут надо водку пить и матом ругаться. Анастасия Яблокова вспоминает свой разговор с капитаном, когда только пришла на флот.
— Что правда надо?, — уточняю я.
— Ну, иногда приходится, — улыбается.
Анастасия выросла в семье потомственных моряков. В Украинском Дунайском пароходстве ее фамилию знают еще по дедушке. Но, несмотря на это, не думала, что и ее жизнь будет связана с флотом. Рассказывает, что учиться на судоводителя пошла только ради родителей, и даже когда проходила первую плавпрактику не была уверена, что останется.
Анастасии тридцать лет, десять из которых — она работает в УДП. В 2004 году, когда она поступала в Измаильский филиал Одесской морской национальной академии — был первый год, когда на судовождение набирали девушек. Помните поговорку — женщина на корабле — к несчастью? Исторически сложилось, что в судоходной отрасли всегда доминировали мужчины. Независимо от их достижений в морском секторе, женщины составляют лишь около 2% всего мирового морского персонала. Но сегодня ситуация меняется — все больше женщин с каждым годом поступают в мореходку. Слышать в эфире во время переговоров женский голос — уже не такая дикость. Но, отношение мужчин все равно остается скептическим.
О традициях посвящения в моряки Дуная, сложности профессии, отличии теплоходов УДП и мечте стать капитаном в интервью второго помощника капитана Анастасии Яблоковой для рубрики „Люди дела“.
О семье моряков и серьезности профессии
В пароходстве работала вся моя семья — родители, сестра, бабушка с дедушкой. Но штурман — я одна. Папа и дедушка — работали боцманами, мама — поваром. Бабушка с дедушкой познакомились на теплоходе. Потом бабушка перешла на берег работать в отдел снабжения, а дедушка работал на флоте. Если мой сын тоже пойдет по этому пути — я буду только рада. В любом случае, я предоставлю ему право выбора. Сейчас он говорит, что хочет быть, как мама.
Честно признаться, я не мечтала с детства работать на флоте — меня надоумили родители. Когда я поступала, то не понимала всей серьезности этой профессии. Думала, что отучусь просто ради родителей. И даже когда пришла на первую плавпрактику еще не понимала, что моя жизнь будет связана с флотом. Но, со временем, действительно начала получать удовольствие от того, что делаю.
О женском экипаже и снах о теплоходе
Я поступала в 2004 году в Измаильский филиал Одесской морской национальной академии. Это был первый год, когда девушек набирали на судовождение. Нас было всего двое. Потом перевелась в Одессу. Одесская морская национальная академия самая знаменитая. И не только в Украине, но и за рубежом — с нами училось много иностранцев. И девушек там было уже больше, чем в Измаиле. У нас даже был отдельный женский экипаж, где мы жили. Сейчас уже с каждым годом все больше девушек поступает в мореходку.
Я в пароходстве уже десять лет. Работать штурманом начала в 2008 году. С перерывом на отпуск по уходу за ребенком. В начале июня перешла на берег, работаю в агентстве „Транскруиз“ Украинского Дунайского пароходства, которое занимается эксплуатацией пассажирских судов. Мой сын в этом году идет в первый класс, поэтому я решила сменить работу — хочу проводить с ним больше времени. Очень сложно уходить в рейс на полгода и не видеть ребенка. Надо отметить, что для меня как судоводителя интересно поработать на берегу, чтобы понять весь процесс работы пассажирского флота. Но, я очень скучаю по работе штурманом. Первое время каждую ночь снились сны про теплоход „Украина“.
О красноперке и субординации
Работа штурманом — не для слабых. Нужно знать навигационные условия реки. Дунай река очень суровая. Большое количество мостов, шлюзов. Если вода поднимается — можно не пройти под мостом, тогда разбирается рулевая рубка, если низкая — есть опасность сесть на мель. Это стрессовая работа: расхождение судов на близком друг от друга расстоянии, шлюзование, мелководье, высокая вода. много таких моментов.
У нас речной флот и традиции отличаются от морских. Если на морском флоте моряки проходят крещение при пересечении экватора, то на Дунае в первом шлюзе, которое проходит судно, мы крестим тех, кто первый раз вышел в рейс — обливаем водой и даем имя. Таким образом, посвящаем в моряки Дуная.
Для меня крещение было полной неожиданностью, я не знала об этой традиции. Когда мы прошли шлюз „Джердап-2“, на палубе меня окатили холодной дунайской водой и объявили, что я прошла крещение. Чаще всего во время крещения моряков-дунайцев называют в честь какой-нибудь рыбы. Меня, например, окрестили Красноперкой. Однако в дальнейшем моряки друг друга называют по имени или по имени отчеству, это зависит от субординации.
На флоте все строго придерживаются субординации. На капитанском мостике друг к другу обращаются по имени отчеству. Капитан пользуется большим уважением, также на теплоходе он является не только представителем судовладельца, но и представителем власти государства флага. Если в рубке находится капитан, следует спросить разрешения войти. Если он входит в помещение, все встают.
Про туристов и ночной ход
Я работала на судне Украина — 116 м длиной, шириной — около 17 м. Максимальная вместительность 180 пассажиров, но обычно загрузка чуть-чуть меньше — 140-170 человек, в зависимости от времени года. Летом конечно больше. Навигация длится с апреля по ноябрь. На Дунае туристы, в основном, — это немцы. Фрахтователь немецкий, поэтому мы с немцами и работаем. Украинцы очень-очень редко путешествуют по Дунаю. Бывают еще эмигранты, которые когда-то давно уехали жить в Германию. Мы называем их русскими немцами.
Тур длится около 7 дней. Маршрут — Пассау (Германия) — Будапешт (Венгрия) — Пассау. Пассажирские суда работают строго по графику. Мы берем туристов в Пассау и потом спускаемся вниз на Вену (Австрия). Идем всю ночь и в 10.30 приходим в город. На следующий день в 18.00 снимаемся и идем на Будапешт (Венгрия), потом Братислава (Словакия). На пассажирских теплоходах УДП экипажи, в том числе, штурманы, работают по вахтам: с 00.00 до 04.00, с 04.00 до 8.00 и с 8.00 до 12.00. В основном, мы идем ночью, чтобы днем у туристов была возможность погулять, увидеть города. В темное время суток работа судоводителя сложнее, чем днем. Ночью судоводители управляют судном только по радару, так как плавучие знаки навигационной обстановки (буи) на Дунае не освещаются.
Про чемодан и систему all inclusive
Теплоходы Украинского Дунайского пароходства отличаются от иностранных. У нас есть прогулочные палубы, где можно погулять и подышать воздухом, когда судно в ходу. Есть нижняя, верхняя палубы, а также солнечная с бассейном. У иностранцев судно полностью стеклянное и закрытое, как чемодан. Но за счет этого каюты немного больше.
А еще у нас кухня очень хорошая, у иностранцев не такая. На наших теплоходах блюда готовятся непосредственно на судах перед приемом пищи, на иностранных преобладает кейтеринговое обслуживание. На теплоходах УДП для пассажиров готовят блюда украинской, кухни, а также стран пребывания — немецкой, австрийской, словацкой, венгерской. Питание входит в стоимость тура, на наших теплоходах действует система all inclusive. Туристам также нравится уровень обслуживания наших экипажей. Например, пожилые немцы удивлены тем вниманием и теплым приемом, которые им оказывают на наших пассажирских теплоходах. Многие с нами путешествуют по несколько раз. Есть случаи, когда между пассажирами и членами экипажа складываются чуть ли не родственные отношения. Иногда наши бывшие туристы приходят нас встречать на причал в Пассау.
Об отношении к женщинам
На всех пассажирских судах много девушек работает в сфере обслуживания — это и бортпроводницы, и бармены, и официантки. Но, судоводитель — я одна. Раньше, к тому что женщина управляет судном относились с недоверием. Как, когда-то к женщине за рулем автомобиля. Сейчас уже проще. Нас на Дунае уже четверо девушек-судоводителей. Но вообще, на Дунае ходит много голландских самоходок, а у них муж и жена работаю вместе — так принято. И для них это не такая дикость, как для нас.
Для женщин работа на флоте, особенно судоводителем, очень сложная. Мужчины чаще всего относятся с недоверием, скептически, не верят, что это надолго. Не раз от других слышала, что у меня мужской склад характера. Наверное, так и есть, и именно это мне помогло выстоять. Конечно, со временем отношение коллег-мужчин ко мне поменялось, мне стали больше доверять, я смогла доказать, что в этой профессии не на день, не на два и что собираюсь стремиться к новым высотам.
О мечте стать капитаном
Я не исключаю, что вернусь обратно на флот. Конечно, хотела бы стать капитаном. Для этого нужно много работать, повышать свой уровень знаний и практику, чтобы быть уверенным, что ты можешь отвечать за судно и всех вверенных тебе людей. Капитаном становятся после наработки определенного плавательного ценза. Например, чтобы стать капитаном, нужно восемнадцать месяцев отработать старшим помощником капитана. В свою очередь, чтобы стать старпомом, такой же период нужно отработать в должности второго помощника капитана и так далее.
У каждого моряка есть послужная книжка, в которую записываются рейсы — кто, сколько и где работал. У нас в УДП есть капитаны-наставники и если ты наработал нужное количество месяцев, то они подтверждают это, после чего нужно сдать экзамены. Капитан отвечает за безопасность экипажа и пассажиров, теплохода. Далеко не каждый штурман готов взять на себя такую ответственность, поэтому не каждый может стать капитаном или, как еще называют, мастером. У меня речной диплом и работать я могу только на Дунае. Работу найти можно — ведь только на линии Пассау-Будапешт ходит не менее 250 судов. В основном, под немецким, голландским, австрийским флагами, ну и украинским конечно же.
Подписывайтесь на канал ЦТС в Telegram, читайте нас в Facebook и Twitter, чтобы первыми узнавать о новых материалах и ключевых событиях дня.
Женщина на борту. Честные рассказы наших читательниц
Женщина на борту. Честные рассказы наших читательниц
Этот формат мы решили продолжить еще одной темой, всегда вызывающей неподдельные эмоции. Женщина на флоте – можно ли остаться равнодушным, услышав эти слова? Свое мнение найдется у каждого, причем спектр будет предельно широким – от резкого негатива до предельного позитива. В рамках нашего «Инстаграм»-аккаунта мы задали ряд вопросов подписчицам, работающим на отечественных судах. Спросили о том, как и где они учились, легко ли устроиться на судно. Ну и, конечно, поинтересовались самым больным вопросом – как к ним относится мужская часть команды.
Вам уже интересно? Тогда читайте нашу сегодняшнюю порцию рассказов – из первых уст.
Мария Нищева (@sea_squirrel)
В 2008 году я поступила в колледж на судоводителя. Вообще говоря, это было случайностью, поскольку изначально я собиралась получать высшее образование по специальности «Таможенное дело». Но там мне не хватило нескольких баллов до бюджетного места. Тогда я решила год переждать в колледже, а потом, следующим летом, снова попытаться поступить. Но после первой же практике на буксире напрочь забыла про эти планы и так и осталась в мореходке. Колледж я окончила в 2011 году и сделала рабочий диплом. Мама некоторое время переживала, но в итоге смирилась. Она знает мой характер и знает, что держать меня бесполезно.
Работать начала еще в период обучения – в одну из практик ушла матросом на судно «река-море», ходившее в Каспийском и Черном морях. Следующие несколько контрактов тоже были в должности моряка. Вообще, попасть на судно после обучения оказалось очень трудно, никто не хотел брать на работу девушку. Но я не сдавалась.
| Фото: Мария Нищева |
В 2013 году меня занесло на парусный флот – взяли на должность 4-го штурмана на борт УПС «Крузенштерн». И ходила я под парусами вплоть до 2016 года. Сейчас уже третий год работаю на рыболовном судне старшим помощником капитана. И по совместительству – в учебно-тренажерном центре инструктором по конвенционным подготовка специалистов РЛС/САРП/ЭКНИС.
Судно мое постройки 1987 года, но имеет вполне рабочее состояние. Ежегодно проводится текущий ремонт, осенью 2018 года прошло доковый ремонт. В экипаже – 41 человек. В зарплате не обижают, и тот факт, что я женщина, никак не сказывается на работе и оплате труда. Никаких поблажек и предвзятого отношения. Раньше, когда работала матросом, конфликты бывали. Практически каждый пытался ткнуть носом в то, что я «баба». Сейчас экипаж меня уважает, выполняет все распоряжения. Да и я стала жестче характером и могу пресечь все оскорбления.
К сожалению, в современном мире женщинам на флоте до сих пор тяжело. И не потому, что работа сложная физически и психологически. Просто общество еще не полностью готово принять женщин в подобных отраслях, как бы ни пыталось. Многие – и мужчины, и женщины – мыслят слишком стереотипно, привыкли навешивать ярлыки и осуждать.
Нужны ли нам особые условия? На мой взгляд, все зависит от самой женщины и ее прихотей, привычек и воспитания. Если она привыкла спать на перине, то это одна история. А есть женщины, которые могут спокойно жить в спартанских условиях и ничего сверх этого не требуют.
Лилия Свинцова (@svintsovaaaa)
У меня семейная династия в третьем поколении. С пятого класса мама брала меня с собой в навигацию каждый год. Уже в 11 лет я первый раз побывала в Арктике. Со школы знала, что поступлю в речное училище.
После выпускного класса поступила в Якутское речное училище на судовождение. А после второго курса переехала в Нижний Новгород и перевелась в речное училище им. Кулибина. Меня, кстати, не хотели зачислять, так как девушек не брали, и моей маме пришлось просить ходатайствовать в ЛОРПе, чтобы нам помогли в поступлении.
| Фото: Лилия Свинцова |
Свою первую практику я провела в Ленском пароходстве, на судно попала со второго раза. В первый раз меня отправили на СК2018, где капитан, не дав вступить на трап, отправил меня обратно в кадры. Через некоторое время меня взял к себе другой капитан, у которого начинала моя мама свою работу на грузовом флоте. А в этом году у меня уже седьмая по счету навигация.
За семь лет я успела поработать на разных судах – от танкера-«полуторника» в Ленском пароходстве до пассажирского в «Гаме». Сейчас я работаю третьим помощником капитана на «Волгодоне». Судно 1972 года постройки, далеко не новое, и «начинка» у него тоже не первой свежести. Плюс ко всему оно больше года не было в эксплуатации.
Экипаж пока что неполный, 12 человек. Отношения с ним пока еще в стадии «притирки», но конфликтов на гендерной почве тут еще не было и надеюсь, что не будет. Что касается зарплаты, то многие мои знакомые, работающие в этой же должности получают примерно столько же. Хотя по опыту могу сказать, что женщинам на флоте все-таки сложнее, поскольку оплошностей им не прощают.
Нужны ли женщинам особые условия на борту в плане проживания? Я бы хотела себе душ в каюте, а так – меня все устраивает.
Юлия Котенко @julia_la_mar
После окончания девятого класса я подала документы в морской колледж на судовождение. Тогда я еще не знала о том, что эта профессия из себя представляет, просто хотела носить форму. Это было в 2011 году, и девушек для сдачи экзаменов тогда допускали только с разрешения директора. Мне разрешили, но комиссия завалила на экзамене по математике. Через год я попыталась поступить снова, и на этот раз у меня получилось. После первой плавательной практики поняла, что не ошиблась с выбором и буду идти до конца. У меня была цель – окончить колледж и стать помощником капитана.
Мама поддержала и до сих пор поддерживает меня на протяжении всего пути, даже когда отчаяние достигает предела. Она – мой маяк. Самое трудное для нее было привыкнуть к отсутствию связи во время длительных переходов в море.
На флоте я работаю уже семь лет, начиная с 2013 г. Для прохождения первой практики на судно меня направил колледж, проблем с этим не возникло. После практики два года работала на грузовом судне. Когда получила диплом вахтенного помощника капитана, год была в поисках работы, потому что компании отказывались принимать на работу без согласия капитана. После очередного отказа принять меня даже на портовый ледокол, выйдя из отдела кадров, от отчаяния и несправедливости я просто разрыдалась посреди улицы. Только через несколько месяцев меня приняли на замену основного 3-го помощника на время стоянки судна. Так начался мой путь на мостик.
За эти годы я успела поработать матросом на торговом судне, 3-м помощником капитана на ледоколе и 4-м помощником капитана на научно-исследовательском судне. На НИСе экипаж был 70 человек, женщины на нем работали в научной службе и обслуживающим персоналом, в штурманским составе я была одна. Ходили в Антарктиду, и этот опыт – одно из самых значимых событий в моей морской жизни. Я и представить не могла, что смогу поработать в таком длительном рейсе.
| Фото @julia_la_mar |
Никакого равноправия по отношению к женщине на судне не было и нет, женщине не прощают ошибок, требуют знаний, несоответствующих занимаемой должности. Зачастую капитан агрессивно воспринимает нахождение женщины на мосту и не доверяет ей ту работу, которую она в принципе должна выполнять. Ей надо из кожи вон лезть, чтобы доказать, что она грамотный специалист. Коллеги при этом относятся несерьезно, а порой и просто жестоко. Она никак не защищена от психологического и физического насилия, от открытой дискриминации.
При этом красный диплом и идеальные документы могут ничего ни значить – если капитан отказывается принимать на судно женщину, то она останется без работы.
По зарплате – не уверена, что она у меня была наравне с мужчинами, но мы не обсуждали эти вопросы и не сравнивали суммы. По договору оклад у всех был фиксированный, а премиальная часть складывалась от разных факторов.
Что касается условий проживания женщин, то работодатель не имеет права принимать на судно женщину, если для нее не выделена отдельная каюта с санузлом.
Диана Сычевская (@l4dydee)
В 2012 году я поступила в латвийскую мореходку. Изначально планировала поступать в Летную академию (на пилота), но осознав, что цены на обучение просто космос, решила попробовать себя в другой сфере. На мой выбор повлияла трагедия в семье – я поняла, что нужно все делать самой, так как за меня никто и ничего не сделает. Собственно, так я и втянулась в эту «кухню». Мягко говоря, моя семья и родственники были в шоке, только со временем они смирились и поняли, что свой выбор я уже не поменяю.
На данный момент имею диплом судоводителя с ограничениями, то есть могу работать только на речном флоте. Поэтому после окончания мореходки в 2016 году сразу поступила в Латвийскую морскую академию, тоже на факультет судовождения. И вот зимой наконец-то закончу этот долгий и трудный путь и получу свой долгожданный диплом судоводителя, без каких-либо ограничений по тоннажу.
| Фото: Диана Сычевская |
Найти место очень трудно. Я бы даже сказала, что безумно трудно, так как в компаниях на тебя смотрят большими глазами. Кто-то в лоб говорит, что с девушками не работает, а кто-то просто не пропустит повода, чтобы каким-то высказыванием задеть. Самое популярное: «вы же понимаете, что вам там не место» или «вы все туда идете с одной целью».
Первый раз я попала на судно в 2015 году, как и все начинала с кадета. Самая первая практика была на сухогрузе, затем перешла на танкеры: в 2018 году – на нефтяном танкере, в 2019-м – на химовозе. Химовоз – это место мой последней практики и, если так можно выразиться, уже мое потенциальное место работы.
Судно 2008 года, но состояние его так себе, не буду лукавить. Впрочем, главное не железо, а то, какие люди тебя окружают. В последнем контракте – мне безумно повезло с командой, не были никаких стереотипов и конфликтов на этой почве. А в 2018 году я столкнулась с этим делом, и было крайне неприятно то, в каком свете меня выставляли. Думаю, многие это поймут.
Экипаж у нас на химовозе был – 23 человека. В плане зарплат – все равны. Я к тому, что не было такого, чтобы платили меньше, чем практикантe-механикe.
Что больше всего запомнилось из морского опыта, так это переход экватора – команда решила устроить посвящение. Знаю, что во многих компаниях к этому относятся без энтузиазма, но мне повезло. Меня от посвятили от души – и морскую воду пила, и диплом получила.
В целом, девушкам на флоте, конечно, тяжело, потому что не все могут принять их в должности судоводителя. Особенно это относится к тем мужчинам, которые толком не учатся, а потом бубнят: мол, какого черта яйцо курицу учит (это я образно).
Анастасия Мохарева (@sailorgrini)
Я попала на флот, можно сказать, случайно. После школы не знала, куда поступать, а друг поступал в мореходку и мне предложил. Почему бы и нет? Подала документы. Училась я в Арктическом морском институте имени Владимира Ивановича Воронина по специальности «Судовождение».
Попасть на судно мне труда не составило. На практику меня устроил институт. А на работу по совету друга устроилась. Ему звонили с предложением поработать, но на тот момент он уже работал и предложил мне сходить поузнавать в контору. Я сходила и сразу устроилась.
| Фото @sailorgrini |
Работаю с 2017 года, в должности с 2018 года. А на первую практику пошла в 2014 году. В 2017 году не было рабочего диплома, на него не хватало 2 месяца плавценза. Пошла работать практикантом, после рейса получила рабочий диплом, прошла в конторе проверку знаний и стала работать третьим помощником. Пока что так и работаю третьим.
Практику проходила на ледоколе «Росморпорта» и научно-исследовательском судне Северного УГМС. Сейчас работаю на исследовательском судне в Архангельской гидрографической базе. Не так давно присоединились к «Росатому».
Судно называется «Алексей Марышев», оно построено в 1990, состояние хорошее, выдерживает сильные шторма. Прошло модернизацию в 2005 году, а в 2015 году был капитальный ремонт. Оборудование ГМССБ полностью новое. По штурманской части тоже все хорошо.
Наша зарплата зависит от многих коэффициентов и условий. Например, за полярным мы кругом или нет, пересекли ли 45-й меридиан. Но в среднем у третьих помощников зарплата одинаковая, особенно когда стоим у причала.
У нас в экипаже 22 человека. В целом, очень дружный экипаж, поэтому отношения складываются замечательно, весело и дружно. Когда только начала работать ко мне приглядывались и особо всерьез не воспринимали. Но за пару лет отношение изменилось. Сейчас с моим мнением считаются, есть уважение не только от тех, с кем работаем бок обок, но со стороны команд других судов нашей конторы. Конфликтов на гендерной почве не возникает, а вот шутят много и смешно.
| Фото @sailorgrini |
Была со мной забавная история в мой первый рейс в должности помощника в порту Дудинка. Стояли у причала и готовились к отходу на моей вахте. Я была одна на мосту, и по УКВ вызывает местный портконтроль. Я очень разволновалась, а когда я волнуюсь, непроизвольно голос становится тоньше и выше. И когда я им ответила, они попросили позвать «кого-нибудь из штурманов». Я сказала, что я и есть штурман. С их стороны был дикий смех, сказали, что я далеко пойду, дали мне всю нужную информацию, пожелали кучу всего хорошего и распрощались.
Но вообще, женщинам на флоте сложнее – это сто процентов. Причем это больше относиться к поварам, буфетчицам и дневальным. К женщинам больше внимания. Про женщин любят распространять слухи, я такие небылицы слышала, что удивляюсь, как взрослый мужчина может в них верить (не в нашей конторе). К обслуживающему персоналу всегда много придирок – не каждый может выдержать. Хотя про женщин в комсоставе такого не встречала.
Валерия Васильева (@vasillevavaleria)
Училась я в провинциальной школе, с полицейским уклоном. Мечтала стать адвокатом, поступала в Казанский юридический институт при МВД, но в силу большого конкурса опустила руки. И тогда решила – если не капитан милиции, то значит, капитан теплохода. Так поступила в Казанский речной техникум имени М.П. Девятаева на специальность «Судовождение на внутренних водных путях». Родственники, узнав о моем решении, были шокированы и против. Мама долго со мной не разговаривала.
Затем был институт, точнее тогда он назывался Волжская государственная академия водного транспорта. Меня отчислили с бюджета на четвертом курсе – не успела сдать два экзамена, так как укатила в роддом. Но я восстановилась. Сейчас мой вуз называется Волжский государственный университет водного транспорта.
| Фото: Валерия Васильева |
Первый раз попасть на судно было огромной сложностью, никто не хотел брать рулевым. Не стесняясь, отказывали, аргументировали тем, что девочка. Первая практика в качестве официанта, затем моторист-рулевой. Это отдельная история, длиною в месяц.
Вся карьера строилась на пассажирском флоте. Сначала в компании Grand Circle Cruise Line, потом еще что-то было, затем «АкадемФлот», потом «ВодоходЪ», где я и работаю и по сей день.
Сейчас моя должность 1-й помощник капитана т/х «Виссарион Белинский». Он построен в 1980 году, состояние удовлетворяет всем правилам РРР, хотя, безусловно, есть что поменять, обновить.
Экипаж колеблется от 95 до 110 человек. Зарплата у всех 1-х штурманов одинаковая, нет разделения по половому признаку.
Коллектив разношерстный, не всегда со всеми получается найти общий язык. Не считаю это своей некомпетентностью, просто все разные. Что касается отношения мужчин, то это в первую очередь зависит от их воспитания. Кто-то не скрывает своего пренебрежения к женщинам на мостике, но с ними легче – они не лицемерят. Есть и те, кто искренне хочет помочь и подсказать. Не обойтись и без тех, кто за глаза судачит.
Были и конфликты, причем с человеком в возрасте. По мне он просто женоненавистник, считает, что кредо женщины – или семья, или «легкое поведение».
Если вспоминать все, что со мной было на флоте, книгу можно написать. Расскажу одну историю. Ночь в Ладожском озере, тишина, июль. Я тогда работала 3-м помощником на 3-палубном теплоходе. Стою, уткнувшись в компас. Капитан говорит: «Пойду пройдусь по судну». Я отвечаю: «Угу». Он ушел из рубки, ничего не предвещало беды. Видимо, ему стало скучно, и он решил меня разыграть. Не поленился, прошел перед рубкой на корточках (там есть возможность), зажег фонарик перед своим лицом и ударил мне по «лобовому» стеклу.
Я испытала такой шок в этот момент! Хотела убежать но не смогла, понимала что кто-то должен рулить. Он же очень долго смеялся, да и я потом тоже.
На данный момент женщин на флоте достаточно много, мужчины понимают, что в некоторых вещах мы аккуратнее, более усидчивы, в плане документов с нами меньше проблем, в чем-то более ответственны и не пьем!
Беда в том, что они по-прежнему к нам относятся скептически. Не всякий судовладелец готов доверить женщине капитанство. На мой взгляд – зря. Несомненно, женщине сложнее доказать свою правоту, сложнее поставить себя в коллективе в качестве помощника капитана (так как рядовой состав – молодые и ретивые юноши). В плане механических аспектов женщина опять же уступает. Но это не значит, что мы неполноценны, у нас просто чуточку иное мировоззрение. То, что для мужчин – помпа, для нас – штучка. То, что для них – вентиль, для нас – винтик и т.д.
Что касается особых условий, не вижу никаких различий: все хотят кушать, мыться и ходить в туалет. Здесь много зависит от капитана, от того, что он готов «выбить» для своей команды. А что до женщин, то должна понимать, куда идешь!