чем опасна медитация с христианской точки зрения
Может ли православный человек заниматься медитацией?
В обществе в последнее время растет популярность различных эзотерических практик. Появилось даже мнение, чтобы между молитвой и медитацией много общего. Однако православная церковь в этом отношении занимает категоричную позицию, однозначно считая медитацию грехом.
Медитация и молитва
Об общих чертах молитвы и медитации говорят поклонники эзотерики и неоиндуисты. За счет этого они пытаются сделать свои учения более солидными в глазах общественности. Священнослужители заявляют, что эти явления имеют разные духовные корни, поэтому православный человек не может и не должен медитировать.
О греховной сущности медитации говорит ученик старца Силуана архимандрит Софроний. По его словам, выход в астрал без покаяния является губительным и даже смертельным для человеческой души.
Суть медитации
Если рассмотреть, чем является медитация, получится, что человек пытается самостоятельно вознестись на небо. Он отрывается от повседневных проблем, вознося свой разум к небу. В таком состоянии его переполняет гордость, один из опасных и коварных грехов, поэтому о духовности такой практики с религиозной точки зрения говорить не приходится.
Более того, на небе, как утверждают священнослужители, такой человек неизменно встречает дьявола. Не осознавая этого, он продолжает любоваться своей мнимой духовностью. Отказывается признавать реальность, начинает жить в иллюзорном мире, красуясь сам перед собой. В результате все это неизбежно приводит к помрачению ума.
В этой связи стоит еще раз задуматься, с какой целью на землю спускался Спаситель. Одной из целей Иисуса Христа было подготовить людей к Царствию Небесному. Однако путь на небо должен быть не связан с медитацией и мнимыми духовными практиками. Это должен стать путь смирения и покаяния.
Как противостоять этому?
Стоит признать, что современному человеку несложно запутаться, когда вокруг ему предлагают все новые духовные практики, утверждая, что именно они являются истинными. Очень важно научиться противостоять в такой ситуации.
Самое главное, что следует для этого сделать, это осознать, что за психикой каждого человека, его сознанием и душой сегодня ведется настоящая охота. Психическому здоровью человека сегодня как никогда угрожают организации, использующие действенные технологии манипуляции сознанием.
Способы воздействия на духовную сущность человека
Существует несколько направлений, по которым появляются все новые средства манипуляции. К ним относятся:
Отдельно стоит остановиться на методиках, которые используют современные достижения науки вместе со старинными эзотерическими технологиями.
Существенные отличия медитации от молитвы
Слово «медитация» имеет латинское происхождение и пришло с христианского Запада. Здесь оно всегда воспринималось в двух значениях. Во-первых, это глубокое философское размышление над важной интеллектуальной проблемой. Во-вторых, отражение умственного сосредоточения на конкретном религиозном предмете. Оба эти смысла означают человеческую инициативу, направленную на сосредоточение духовных и умственных сил.
Ключевое отличие от молитвы заключается в том, что медитация не предполагает духовного диалога с Господом, не требует живого ответа со стороны Всевышнего. Всего этого можно добиться только в молитве. А ведь это важная составляющая христианской религии, которая базируется на живом Богообщении, постоянном взаимодействии верующего человека с Господом.
Важное отличие православия в том, что оно предоставляет возможность живого и непосредственного Богообщения. Во многих других религиях подобная духовная практика отсутствует. В первую очередь, это касается буддизма и индуизма, которые христианскими богословами считаются языческими верованиями. По этой причине в этих религиях отсутствует понятие молитвы, а религиозный опыт человек получает исключительно через медитации.
Медитации нельзя делать, не потому что их запретили апостолы.
А потому, что медитации — это составная часть буддизма, индуизма и других устаревших эволюционных религий, которые не просто устарели, а вредные и опасные. Там верят в Безличностный Абсолют. А настоящий бог мироздания — ЛИЧНОСТЬ.
Бог дан в упрощенной концепции иудеям как Элохим, как Святая Троица в христианстве, как Аллах в исламе.
Бог мироздания — Райская Троица.
Поэтому можно исповедовать любую из трёх «божеских» религий для практики поклонения Богу: иудаизм, ислам или христианство.
А исповедовать «дьявольские» религии типа буддизм нельзя.
Это ведёт человека в ад.
Он не пройдет посмертный Суд.
Отсюда и рекомендация: не занимайтесь медитацией. Не занимайтесь йогой.
Читайте «Книга Урантии» и выполняйте обряды христианства.
В таких практиках человек открывает себя внешним силам. Зачем Господь после грехопадения дал человеку «кожаные ризы», то есть закрыл его от этих внешних сил? Чтобы человек не повредился, так как утратил чистоту и общение с Богом. Та нравственная чистота, о которой говорится в йоге, это суррогат пропитанный гордыней и самообольщением. Такие практики всегда заканчиваются психическим повреждением и после мнимого развития способностей приводят к полному отрачиванию обычных функций (слуха, зрения, а также развитие онкологии или других болезней). Как правило бывшие адепты этих практик, сходя с Олимпа, либо выпадают из поля зрения новичков либо по гордыне молчат. Бесы ненавидят человека и всегда ждут, когда он им откроется, чтобы поглумиться.
Всем разумения в Господе Иисусе Христе.
Ой Господи да неужели непонятно, почему РПЦ будет утверждать, что медитация это грех?
Кто-то когда-то решил написать Библию, а вы свечку держали, когда ее писал якобы святой человек. Почему человек грешен по сей день?! Тысячи лет нам вдавливают, что мы грешны. Да по сути уже давно грехи отмыли свои. Человек хочет вознестись до небес… конечно, потому что в каждом есть частичка бога. На земле правит сам бес, и нас пытаются увести от правды, и заставить не по законам божьим! Потому что выгодно управлять страхом людей и делать из них баранов. Что-то вышестоящие воруют миллионами и им пофиг на ту же церковь. Так что медитируем и дышим. И никого не слушайте.
Поверьте мне, человеку медитировавшему. И сожалеющему об этом и Просящему 5 раз в день Аллаха простить меня за этот грех.
Скажите, пожалуйста, если вы, когда время придет и когда закончится ваш земной путь, вы бы хотели чтобы вас отпевали, если вы рожденная христианка?
и скажи те еще одно почему во время месяца рамадан просвещенные не переходят тонкий уровень, не могут ясновидеть.
Чем опасна медитация с христианской точки зрения
Для того чтобы ответить на этот вопрос, давайте разберемся, что же такое медитация. Большинство словарных определений этого слова так или иначе сводятся к тому, что это «состояние глубокой умственной сосредоточенности на чем-нибудь одном, отрешенность от всего остального; действие, приводящее в такое состояние»[1]. Именно на такое широкое понимание мы и будем опираться в данной публикации, потому что с ним смогут согласиться большинство исследователей этого вопроса. Взяв за основу это определение, мы можем сделать вывод, что все люди время от времени практикуют медитацию, не всегда о том подозревая. Если вы любите смотреть на звезды, созерцать горящее пламя костра или текущую воду, слушать музыку, полностью в нее погружаясь, внимательно и с чувством рассматривать живопись — то вы регулярно медитируете.
К сожалению, сегодня для многих слово «медитация» ассоциируется с деятельностью сомнительных сект, однако сводить эту практику к чему-то сектантскому является ошибкой — как и считать ее атрибутом исключительно восточных религий. Латинское слово meditatio означает просто «размышление». Со временем оно стало большей частью использоваться в религиозном контексте, и в христианстве «медитировать» в первую очередь всегда означало молитвенно читать стихи Библии и благоговейно размышлять над ними. В восточной христианской традиции это понятие чаще всего передается терминами «поучение» (в значении размышления над священным текстом) и «богомыслие». При разговоре о религиях Индии (индуизме, буддизме и др.) словом «медитация» обычно переводится санскритское дхьяна, означающее созерцание или особую сосредоточенность (концентрацию) сознания на объекте созерцания, которая чаще всего предполагает постепенное отстранение от мыслей. Таким образом, есть некоторая разница в понимании медитации в христианском и восточном контекстах, однако это не означает, что христиане помимо богомыслия не практикуют также и дхьяну. В научных монографиях мы читаем о том, что прямым аналогом этого слова в христианской литературе является термин «созерцание»[2].
Сегодня некоторые православные христиане критикуют медитацию и противопоставляют ее молитве[3], однако это происходит лишь от незнания того, что в христианстве с самых первых веков сложились свои созерцательные практики. Кроме того, некоторые православные авторы неправомерно ограничивают и сам термин «молитва», сводя его к одному лишь словесному диалогу человека с Богом. На самом же деле медитативно-созерцательная молитва без слов и мыслей (по сути дхьяна) признавалась наиболее высокой у многих восточнохристианских мистиков, например, у Аввы Евагрия Понтийского, свв. Иоанна Кассиана Римлянина, Исаака Сирина, отцов-исихастов. У последних также описывается довольно разработанная техника, включающая в себя особые вспомогательные «якори» для внимания: концентрацию на дыхании, сердцебиении, неподвижное положение тела и т.п. (они являются вспомогательными по отношению к основному «якорю» — словам молитвы, которые также становились ненужными по достижении бессловесного созерцания). С IV в. традиционным «якорем» для внимания постепенно становятся четки, пришедшие в христианство с Востока. В научной литературе встречаются случаи применения термина «медитация» к практикам исихазма[4]. Бессловесно-созерцательное предстояние христианских подвижников перед Богом по своим формальным принципам ничем не отличается от медитаций теистических восточных религий.
Наконец, противопоставлять молитву и медитацию совершенно не нужно, потому что словесная молитва — и есть форма медитации, т.е. глубокое сосредоточение (концентрация) на словах молитвы. В монографии известного христианского автора Томаса Занзига, посвященной христианской медитации, дается следующее ее определение: «Христианская медитация — это форма молитвы, во время которой делается упорядоченная попытка осознать и осмыслить откровения Бога»[5].
Христиане используют практику медитации в восточном смысле и сегодня, хотя немногие так ее называют. Любой желающий может открыть утреннее правило православного молитвослова и увидеть там следующие слова:
«Востав от сна, прежде всякого другого дела, стань благоговейно, представляя себя пред Всевидящим Богом, и, совершая крестное знамение, произнеси:
Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, Аминь.
Затем немного подожди, пока все чувства твои не придут в тишину и мысли твои не оставят все земное, и тогда произноси следующие молитвы, без поспешности и со вниманием сердечным…»
Такая же рекомендация дается в канонических молитвах перед чтением Псалтири. По своей сути эта инструкция ничем не отличается от тех, которые вы можете найти в любом современном пособии по медитации — как религиозной, так и светской. Многие медитативные техники восходят к древним классическим текстам индуистской и буддийской литературы, посвященным созерцанию. Так, например, в шестой главе «Бхагават-гиты» Кришна объясняет своему ученику Арджуне искусство медитации (дхьяны):
«6.11. Устроив в чистом месте сиденье, не слишком высокое или низкое, покрытое травой куша, шкурой лани и тканью;
6.12. Сев на это сиденье, следует заниматься йогой для самоочищения, сосредоточив ум на одной точке и обуздав мысли, чувства и действия.
6.13-14. Держа шею и голову прямо, устремив свой взор на кончик носа, не смотря по сторонам, умиротворившись, избавившись от страха, стойко сохраняя обет целомудрия, покорив ум, йог должен сесть, медитируя на Меня и устремившись ко Мне как к высшей цели»[7].
Как в православном молитвослове, так и в «Бхагават-гите» мы видим, что подвижник должен:
Интересное свидетельство о медитации — созерцательной молитве без слов — встречается у такого известного православного пастыря, проповедника и миссионера, как митрополит Антоний Сурожский. Предлагаем прочесть его рассказ и сравнить с приведенной выше цитатой из «Бхагават-гиты»:
«Лет двадцать пять тому назад, вскоре после того как я стал священником, меня послали служить перед Рождеством в дом престарелых. Там была одна старушка, которая впоследствии умерла в возрасте ста двух лет. Они подошла ко мне после первой службы и сказала: “Отец Антоний, я хотела бы получить совет о молитве”. Я предложил: “Тогда обратитесь к отцу такому-то!” Она ответила: “Все эти годы я обращалась к людям, у которых, как считается, есть знание о молитве, и никогда не получила от них дельного совета. И я подумала, что вы, который, вероятно, еще ничего не знаете, может быть, случайно скажете что-нибудь полезное”. Это было очень обнадеживающее начало! Я ее тогда спросил: “А в чем ваша проблема?” И старушка моя ответила: “Вот уже четырнадцать лет я почти непрерывно твержу Иисусову молитву и никогда не ощутила Божие присутствие”. И тогда я действительно по простоте сказал ей то, что думал: “Если вы все время говорите, когда же Богу слово вставить?” Она спросила: “А что же мне делать?” И я сказал: “После утреннего завтрака пойдите в свою комнату, приберите ее, поставьте кресло поудобнее, так, чтобы за его спинкой остались все темные углы, которые всегда есть в комнате у пожилой женщины и куда упрятываются вещи от посторонних глаз. Зажгите лампаду перед иконой и потом оглядитесь в своей комнате. Просто сидите, глядите вокруг и постарайтесь увидеть, где вы живете, потому что я уверен, что если вы молились все последние четырнадцать лет, то вы очень давно не замечали своей комнаты. И потом возьмите вязание и в течение пятнадцати минут вяжите перед лицом Божиим; но я запрещаю вам произносить хоть одно слово молитвы. Просто вяжите и старайтесь радоваться на тишину своей комнаты”.
Она подумала, что это не очень благочестивый совет, но решила попробовать. Через некоторое время она ко мне пришла, говорит: “А знаете, получается!” Я спросил: “А что получается?” — потому что мне было очень любопытно, как сработал мой совет. И она говорит: “Я сделала, как вы сказали: встала, умылась, прибрала свою комнату, позавтракала, вернулась, удостоверилась, что кругом нет ничего такого, что будет меня раздражать, а потом устроилась в кресле и подумала: Ох, как чудесно! Передо мной пятнадцать минут, в течение которых я могу ничего не делать — и не чувствовать себя в этом виноватой. Потом огляделась вокруг и действительно, впервые за много лет, подумала: какая уютная у меня комната! Окно в сад, комната удобная, достаточно просторная и для меня и для вещей, которые скопились за годы… И (прибавила она) я чувствовала такую тишину, потому что комната была так мирна. Тикали часы, но ничто не нарушало тишину, их тиканье только подчеркивало окружающий покой. Через некоторое время я вспомнила, что должна вязать перед лицом Божиим, и тогда взяла вязание, и все больше и больше чувствовала тишину. Спицы звякали о ручки кресла, часы тикали мирно, не о чем было волноваться, не надо было напрягаться; и постепенно я стала замечать, что эта тишина — не просто отсутствие шума, а (как она выразилась) “имеет густоту”. Она состояла не из отсутствия, пустоты, а в ней было присутствие чего-то. Тишина имела плотность, содержание, и она начала вливаться в меня. Окружающая тишина начала заполнять меня и сливаться с тишиной во мне”. И под конец она сказала нечто очень красивое, что я потом встретил у французского писателя Жоржа Бернаноса; она сказала: “Я вдруг заметила, что эта тишина есть присутствие; и в сердцевине этой тишины был тот, Кто — сама Тишина, сам Мир, сама Гармония”.
После этого она прожила на свете еще лет десять и говорила, что всегда может найти тишину, когда сама спокойна и тиха. Это не означает, что она перестала молиться, а означает, что она могла поддерживать это созерцательное безмолвие некоторое время; затем ее ум начинал рассеиваться, и тогда она обращалась к словесной молитве, пока ум не становился снова спокойным и устойчивым; и тогда она от слов снова возвращалась в прежнее безмолвие. Очень часто это могло бы произойти и с нами, если вместо того, чтобы хлопотать и что-то “делать”, мы сумели бы просто сказать: “Я — в Божием присутствии. Какая радость! Давай-ка я помолчу”»[6].
Описанная здесь практика и ее результат является общим местом опыта как христианских, так и восточных мистиков. Интересно, что бабушка, о которой рассказывает митрополит Антоний, передала пережитое ею в выражениях, предполагающих недвойственное единство Бога и мира, что сближает ее скорее с восточными, нежели с христианскими мистиками (хотя опыт, весьма близкий к недвойственности, и основанное на нем богословие можно найти и в христианстве: вспомним, например, Иоанна Скотта Эриугену и Майстера Экхарта).
Таким образом, не отрицая многочисленных догматических различий между христианством и восточными религиями, можно утверждать наличие сходства между духовными практиками Запада и Востока — по крайней мере по форме. Впрочем, вполне допустимо говорить и о перекличках духовного опыта, хотя здесь, конечно же, есть свои нюансы и оттенки. Несмотря на то что в православной традиции не принято употреблять слово «медитация», суть от этого не меняется: данная практика издревле применялась христианами и будет продолжать применяться.
[1] Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949-1992.
[2] Jean L. Kristeller (2010). «Spiritual engagement as a mechanism of change in mindfulness- and acceptance-based therapies». Ruth A. Baer; Kelly G. Wilson. Oakland, CA: New Harbinger. pp. 152-84, p. 161 утверждается «В христианстве термин “созерцание” идентичен термину ”медитация” в его современном употреблении».
[3] Леонов В., протоиерей. Основы православной антропологии: учебное пособие, Издательство Московской Патриархии Русской Православной Церкви, 2013. Стр. 346.
[4] Goleman, Daniel (1988). The meditative mind: The varieties of meditative experience. New York: Tarcher.
[5] Christian Meditation for Beginners by Thomas Zanzig, Marilyn Kielbasa, 2000.
Чем опасна медитация?
Мы живем в очень напряженной обстановке, поэтому постоянно ищем способы расслабиться. И некоторые советуют медитировать.
Предлагая медитировать, они имеют в виду восточную форму медитации: медитация Дзен, трансцендентальная медитация, йога, китайская или индуистская медитация, управляемая медитация, которые берут свое начало в движении «Нью Эйдж» и в восточных религиях.
Христиане же в трудной ситуации, когда душа требует успокоения, прибегают в молитве к Богу. Молитвенное размышление, о котором Господь говорил в книге Иисуса Навина 1:8, сильно отличается от восточных медитаций. К тому же любые попытки смешивать христианское учение с каким-либо посторонним учением гневят Бога.
В Ветхом Завете
Бог говорит:
«Когда Господь, Бог твой, истребит от лица твоего народы, к которым ты идешь, чтобы взять их во владение, и ты, взяв их, поселишься в земле их, тогда берегись, чтобы ты не попал в сеть, последуя им, по истреблении их от лица твоего, и не искал богов их, говоря: «Как служили народы эти богам своим, так буду и я делать». Не делай так Господу, Богу твоему, ибо все, чего гнушается Господь, что ненавидит Он, они делают богам своим: они и сыновей своих и дочерей своих сжигают на огне богам своим. Все, что я заповедую вам, старайтесь исполнить; не прибавляй к тому и не убавляй от того» (Втор.12:29-32).
Повсюду в Библии Богназывает Себя ревнителем. Он заповедал нам сохранять наше поклонение чистым, учил не смешивать с поклонением идолам. Поэтому любые ритуалы, используемые в посторонних религиях для поклонения иным «богам», следует устранить из нашей жизни!
Это касается и йоги, которую некоторые используют как снимающую стресс форму физических упражнений. Если исследовать происхождение йоги и ее значение, легко понять, почему йоге не может быть места в жизни христианина.
А вот молитвенное размышление должно быть неотъемлемой частью нашей повседневной жизни, этому учит Библия.
Как восточная медитация отличается от молитвенного размышления?
1. Восточная медитация опустошает сознание.
Библейское молитвенное размышление наполняет сознание и дух Словом Божьим. А во время медитации происходит обратное – опустошение сознания.
2. Восточная медитация сфокусирована на эго.
Восточные медитации призывают человека к концентрации на себе, своем дыхании, физических чувствах и эмоциях. Враг душ человеческих, дьявол, будет делать все возможное, чтобы увести фокус внимания человека куда угодно, лишь бы помешать сосредоточить внимание на Христе. Более того, самая большая ловушка дьявола – гордость, возвеличивание себя. Исследование же Слова Божьего и пребывание в молитве переносит концентрацию внимания с себя на Иисуса Христа.
3. Восточная медитация основной целью видит освобождения от стресса.
А ведь стресс – это чаще всего лишь симптом более глубокой проблемы: гордости. Тревога, страх, перфекционизм берут свое начало в гордыни, что потом уже приводит к стрессу.
Бог же хочет, чтобы мы ежедневно ходили в вере, именно она будет приносить нам мир. Иисус сказал: «Мир оставляю вам, мир Мой даю вам; не так, как мир дает, Я даю вам. Да не смущается сердце ваше и да не устрашается»(Ин.14:27).
В поисках покоя, который поможет облегчить любые обстоятельства, приводящие к стрессу, христианам следует обращаться к Иисусу Христу.
4. Восточная медитация говорит о человеке, держащем все под контролем.
Восточная медитация практикует надежду на себя как способ обретения мира, спокойствия, возводит самого человека в ранг божества. «Будете как боги» – так звучал самый первый обман сатаны, адресованный им первым людям еще в Эдемском саду. Восточная медитация низвергает Бога и ставит на Его место падшего человека.
В молитве же человек отдает контроль над своими жизненными обстоятельствами Господу.
5. Восточная медитация – это бегство от действительности.
Во время восточных медитаций некоторые на самом деле достигают состояния измененного сознания. Таким образом они снимают стресс и на время успокаиваются. Но потом, вернувшись в свое прежнее сознание, обнаруживают, что причина стресса по-прежнему никуда не делась.
Молитвенное размышление – не бегство от реальности, оно дает сверхъестественную силу пройти сквозь «огонь и воду». Библия учит не избегать проблем, но с верой идти через них, опираясь на Слово Божье: «С великою радостью принимайте, братия мои, когда впадаете в различные искушения, зная, что испытание вашей веры производит терпение» (Иак.1:2-3).
6. Восточная медитация использует манипуляции.
Для того чтобы войти в медитативное состояние, люди используют атмосферу, объекты, технику дыхания, специальное местоположение и другое.
А христианин может молиться в любое время, в любом месте, независимо от ситуации или обстоятельств, потому что человек верующий в каждый момент может обратиться к Богу и быть уверенным, что Бог его услышит.
Как практиковать библейское молитвенное размышление?
Господь говорил с Иисусом Навиным и сказал:
«Да не отходит эта книга (Слово Божие, Писание – ред. Х.г.) закона от уст твоих; но поучайся в ней день и ночь, дабы в точности исполнять все, что в ней написано: тогда ты будешь успешен в путях твоих и будешь поступать благоразумно. Вот Я повелеваю тебе: будь тверд и мужествен, не страшись и не ужасайся; ибо с тобой Господь, Бог твой, везде, куда ни пойдешь»(И.Нав. 1:8-9).
Значение еврейского слова «хага» (в русском переводе «поучайся») – размышлять, произносить, представлять или составлять план.
Важно не просто читать Слово, но и запоминать его, размышлять над ним, следовать ему, применять его в жизни.
Если мы сделаем библейское молитвенное размышление частью нашего ежедневного распорядка, предоставим Богу право преобразовывать нашу жизнь, Господь со Свеой стороны обещает, что наш жизненный «путь будет благоприятным».
По материалам сайта grehu.net
Библия о молитвенном размышлении
Псалтирь 1:2: «Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных и не сидит в собрании развратителей, но в законе Господа воля его, и о законе Его размышляет он день и ночь!»
Псалтирь 118:97,99-100: «Как люблю я закон Твой! весь день размышляю о нем. Я стал разумнее всех учителей моих, ибо размышляю об откровениях Твоих. Я сведущ более старцев, ибо повеления Твои храню»
Псалтирь 48:4: «Уста мои изрекут премудрость, и размышления сердца моего – знание»
Псалтирь 5:2-3: «Услышь, Господи, слова мои, уразумей помышления мои. Внемли гласу вопля моего, Царь мой и Бог мой! ибо я к Тебе молюсь»
Псалом 18:15: «Да будут слова уст моих и помышление сердца моего благоугодны пред Тобою, Господи, твердыня моя и Избавитель мой!»
Псалтирь 62:7: «Когда я вспоминаю о Тебе на постели моей, размышляю о Тебе в ночные стражи»
Псалтирь 118:15-16,23: «О заповедях Твоих размышляю, и взираю на пути Твои. Уставами Твоими утешаюсь, не забываю слова Твоего…Князья сидят и сговариваются против меня, а раб Твой размышляет об уставах Твоих»
Псалтирь 142:5: «Вспоминаю дни древние, размышляю о всех делах Твоих, рассуждаю о делах рук Твоих»