овца символ чего у славян
Овца символ чего у славян
В биологическом виде, представленном О., с мифопоэтической точки зрения существенны териоморфные образы, определяемые двумя парами противопоставлений: мужской — женский [соответственно баран (овен) и овца] и принадлежащий к родителям — принадлежащий к детям (соответственно — овца и баран, но ягнёнок или агнец, то есть барашек). В целом образы О. и барана реализуют общий круг символических значений, хотя в ряде случаев подчеркиваются разные нюансы этих значений (что, в частности, определяется и различиями по полу). Так, в образе О. чаще выступает связь с мотивами кротости, нежности, невинности, а в образе барана подчёркивается плодовитость, связь с солнцем и отдельными божествами, но в отрицательном смысле говорится о глупости (баран — дурень) и бестолковости барана. Забитость О., её открытость обидам и вражеским нападениям — один из распространённых мотивов и в «языковой мифологии» (некоторые животные обозначаются по принципу «едящий овцу»), и в обширной овечьей паремиологии («не прикидывайся овцою: волк съест»; «не за то волка бьют, что сер, а за то, что овцу съел»), фольклоре, прежде всего в сказочных мотивах (многострадальная овца в обществе лисы и волка). На этих качествах О. основана её роль в ритуале. Именно О. чаще всего выступает как образ жертвы, обычно чистой, богу солнца, огня и т. п. и наоборот, жертвоприношение чёрной О. — божествам подземного царства, злым духам для их умилостивления. Часто коза приравнивается к чёрной овце (чёрной О. нередко называют плохого человека; ср. «заблудшая О.» — о грешнике). Однако характерно противопоставление О. как чистого животного козе как нечистому или, во всяком случае, малопочитаемому животному. Соотношение овца — человек подкрепляется и сказочными мотивами о превращении в О., об овце-оборотне и т. п.; однако известны случаи, когда О. превращаются в неодушевлённые предметы (напр., в грузинской сказке пастух и О. обращены в камни за негостеприимство пастуха, отказавшего нищему в овечьем молоке и предложившему ему взамен козье). Образ О. часто встречается в сказочном фольклоре, раскрывающем различные качества О. Есть сказки, в которых О. доказывает, что она не хуже (не менее полезна), чем лошадь и корова (ср., например, амхарскую сказку о споре трёх этих животных), в других подчёркивается недостаточная престижность О. в иерархии мифопоэтических ценностей, иногда отчётливо выражается насмешливо-ироническое отношение к О., нередко обыгрываются «низкие» темы — овечий горох, блеяние и т. п. Вместе с тем О. выступает как символ спасителя и искупительная жертва (ср. широко известную в христианском учении и искусстве тему Agnus Dei, «божий агнец»); О. как мифологизированное животное, которое «перевозит» солнце через восьмой зодиакальный «дом» (Скорпион); О. как страж юго-западного и западного направления (там же); О. как животное тотемного типа (ср. почитание О. у самосцев или «овечьи» роды у ряда алтайских народов); О. как животное, принадлежащее божеству (согласно «Ригведе» X 26, 6, Пушан ткёт О. одежды и чистит её), и т. п. Зато ритуальная роль О. бесспорна; так, образ О. у мирового дерева (в средней его части), у креста, с Иисусом Христом и т. п. Поскольку овцеводство играло большую роль у некоторых древних скотоводческих народов, наблюдается использование продуктов О. в ритуале — её молока, жира, особенно шерсти (причём шерсть и некоторые другие продукты О. иногда фигурально называются avi, «овца»). Мотив овечьего руна как символа плодородия весьма част в ритуалах, приурочиваемых к образу мирового дерева.
В хеттских ритуальных текстах шерсть также связана с вечнозелёным деревом eia-. Белая овечья шерсть, как и сами О., фигурирует в ивановских праздниках у славян и соответственно — у балтов. В хеттских текстах ритуального характера упоминаются люди в овечьей шкуре (между прочим, и т. н. «волчьи» люди; ср. образ волка в овечьей шкуре). Очень широко используется О. в гаданиях (ср. способ гадания по лопатке О.), в заговорах-просьбах, в практике предсказания, в магии. У ряда сибирских и центральноазиатских народов О. выступает как животное — «онгон», приносящее счастье.
Велика в ритуале и роль барана. Он постоянно выступает как жертвенное животное в Библии (ср. Исх. 29, 15 — 16, 18; Лев. 8, 18, 20-22; 9, 2, 4; 14, 13; 2 Царств 29, 22, 32), которое подвергается закланию и сожжению. В Египте барана приносили в жертву богу Амону. Заклание трёх баранов рассматривалось как очистительная жертва у ингушей. Не только экономический, но и определённый престижный аспект можно видеть в ритуальных дарениях баранов, принимавших иногда огромные размеры (согласно 4 Царств 3, 4, израильский царь получил от моавитянского царя 100 тысяч овец и 100 тысяч баранов); в обменах баранами, ягнятами, козлами (Иезек. 27, 21), подготавливавших ту ситуацию, когда О. или баран выступали в качестве единицы обмена. У древних евреев баран иногда выступает как тотемное животное.
Особенно многообразно представлен культ барана в Древнем Египте. При ряде храмов содержались священные бараны, освобождённые от хозяйственных работ. Бараны подлежали закланию в зрелом возрасте; они бальзамировались и торжественно предавались погребению. Ряд божеств известен в овноголовом виде, ср. Хнума из Верхнего Египта, Херишеф из Гераклеополя и Осириса из Мендеса, слившихся в триединое божество (интересно, что название Мендес одновременно означает и барана; в этом городе к статуе Осириса в виде барана приходили женщины, желавшие потомства, и обнажались перед ней в надежде получить от Осириса плодовитость). В образе барана (иногда крылатого барана) почитался в Фивах и бог солнца Амон.
Определённые элементы египетского влияния присутствуют в «овноподобии» Зевса. В греческой мифологической традиции баран был также одним из животных, посвящённых Афродите. Златорунный баран сбросил с себя в воды пролива Геллу, спасавшуюся вместе с братом Фриксом от злой мачехи Ино. Златорунный баран — стержневой образ мифологического цикла об аргонавтах. Следы барана как тотемного животного в названии аттического рода Криоидов — от др.-греч. krios, «баран» (таково же название мифологизированного созвездия Овна). В барана может превращаться и божество (одна из аватар Агни — баран), и человек (нередки случаи сказочного превращения в барана околдованного или заклятого героя; ср. обратный мотив в романе Ф. Сологуба «Мелкий бес»: больному сознанию Передонова мерещится, что его друг — баран, чарами колдовства превращённый в человека). Из сказочных мотивов, связанных с бараном, лишь немногие сохраняют связь с мифами [ср. русские сказки типа — добыча бараном (и козлом) огня, превращение героя в барана]; большая часть мотивов относится к теме сообщества животных (баран и козёл, баран и кот, баран и птица, 12 баранов и т. п.), к теме барана и волка (причём глупый баран нередко выходит победителем), к комической трактовке образа барана [бараний лоб, баранье упорство (тупость), зажаренный баран и т. д.]. У ряда алтайских народов один из месяцев (июль) связан с бараном.
Образ О. известен в западноевропейском животном эпосе (круг «Романа о Ренаре»), в его источниках и продолжениях — басня, аполог, фаблио и т. п. Он же часто используется в символике и эмблематике, в искусстве древнего мира и средневековья (нередко как аллегория).
В мифологизированном изобразительном искусстве О. часто заменяется облаком. Образ барана в этом отношении значительно уступает образу О.; зато, в отличие от О., он появляется уже в верхнепалеолитическом искусстве, где на его долю (каменный баран) приходится приблизительно 7 % всех изображений животных.
Лит.: Соколова З. П., Культ животных в религиях, М., 1972; Колмачевский Л., Животный эпос на Западе и у славян, Казань, 1882; Gubernatis A. de, Zoological mythology, v. 1 — 2, L., 1872; Hehn V., Cultivated plants and domesticated animals in their migration from Asia to Europe. Historico-linguistic studies, Amst., 1976; Emblemata. Handbuch zur Sinnbildkunt des XVI. und XVII. Jahrhunderts. Hrsg. von A. Henkel und A. Schцne, Stuttg., 1978; Jobes G., Dictionary of mythology, folklore and symbols, pt 2, N. Y., 1962, p. 1432; Roux J.-P., Faune et flore sacrees dans les sociйtйs Altaпques, P., 1966; Dones J.-P., Des animaux dans la mythologie, Lyon, 1956; Aubert M., La sculpture francaise au Moyen Вge, P., 1947.
[Мифы народов мира. Энциклопедия: Овца, С. 7 и далее. Мифы народов мира, С. 5703 (ср. Мифы народов мира. Энциклопедия, С. 239 Словарь)]
ГАЗЕТА «КИЖИ»
первая музейная газета Карелии
Коза и овца в русских народных верованиях и представлениях 
Приближающийся 2015 год будет посвящен астрологическому знаку Козы, или Овцы. Сначала немного о самих этих животных, которые попали в число знаков-символов. Овца и коза — животные из отряда парнокопытных. Оба этих вида были приручены за несколько тысяч лет до нашей эры. Козы служат поставщиками шерсти и молока, овцы кроме шерсти и молока снабжают человека также шкурами и мясом. Хотя коза и овца — достаточно близкие животные, они сильно отличаются по темпераменту и поведению. Если овца — животное стадное и «безынициативное», то козу отличает индивидуальность, своенравие, предприимчивость и озорство. Оба этих животных, живущих рядом с человеком, оставили свой след не только в восточной, но и в европейской и русской культуре. По-видимому, можно провести параллель между козой и овцой — домашними животными и представлениями, которые сложились о них в этих культурах.
Коза — довольно известный персонаж древнегреческой и древнеримской мифологий. Следует вспомнить, во-первых, козу Амалфею, вскормившую своим молоком младенца Зевса, а также богов, которые изображались в виде козла или имели в своем облике козлиные черты. Таковы бог растительности и виноделия Дионис, принимавший обличье козла, и козлоногий Фавн (Пан) — бог полей, лесов и пастбищ, покровитель скотоводства, охранявший стада от волков.
Овца тоже запечатлелась в древних мифах — если не как действующее лицо, то, по крайней мере, как объект добычи. Ведь именно на поиски золотого руна отправляются в путешествие в далекую Колхиду аргонавты, греческие герои со всей Эллады, под предводительством царского сына Ясона.
В славянских культурах коза нередко выступает символом плодородия. Похожими качествами народное сознание наделило и овечку: она связывается с плодовитостью и, благодаря теплой шерсти, с богатством и прибылью. Другая сторона облика козы в народных верованиях — ее связь с нечистой силой, чему немало способствует ее внешний облик — наличие острых рогов. Подобные ассоциации могут быть связаны и с овцой, но значительно реже, так как на восприятие овечьего образа оказала сильное влияние христианская символика. Выступая представителями демонического мира, коза и овца могут в то же время служить оберегами, защищать от него.
Эти общие для славян представления о двух животных в разной степени присущи и русской традиции. Они проявляются в календарных и семейных обрядах, во многих жанрах фольклора (сказках, заговорах, пословицах, приметах и загадках, в детском фольклоре, мифологических рассказах… и не только). Поскольку речь здесь о новом годе, остановимся на образах козы и овцы в народном календаре. Оба эти образа встречаются в нем как в зимний, так и в летний периоды, причем спектр их ролей весьма разнообразен.
Начнем с зимы, когда коза предстает как один из персонажей святочного ряженья. Зимой с наступлением святок по домам начинали ходить ряженые. Из года в год это были одни и те же традиционные «маски» — персонажи, чей облик изготавливался с помощью нехитрых подручных средств. Облик ряженой козы (как и многих других ряженых животных) складывался из тулупа, вывернутого шерстью наружу, и деревянной козьей головы с рогами, открывающейся пастью и соломенной бородой. Сценка с козой в главной роли носила название «вождение козы», а ее сюжет заключался в том, что под звучание песни «Где коза ходит, там жито родит» коза исполняла пантомиму: танцевала, а затем падала и умирала, после чего воскресала. В тексте песни подчеркивалась ее магическая роль в обеспечении многократного, обильного урожая: «Где коза рогом — там жито стогом, где коза хвостом — там жито кустом». Ход обрядовой сценки выявляет мифологическую связь животного с ежегодным умиранием и последующим возрождением природы.
Ряженые сценки с участием козы были более характерны для белорусов и украинцев, нежели русских. В русской традиции козья маска не могла сравниться по частотности с другими популярными зооморфными персонажами ряженья — медведем, петухом, журавлем, лошадью — и занимала, скорее, периферийное положение, локализуясь в средней полосе. Согласно одной из точек зрения, эта особенность была связана с той малозначительной ролью, которая принадлежала мелкому рогатому скоту в северных крестьянских хозяйствах, где главными оставались конь и коровы. Однако случаи появления ряженой козы все же отмечались на обширнейшей территории Русского Севера: от Архангельской до Вологодской и Новгородской губерний. Не стала исключением и Олонецкая губерния. Правда, следует отметить, что следы ряженой козы обнаруживаются здесь (и то по весьма скудным свидетельствам) только на востоке губернии, в Каргополье (современная Архангельская область). Так, имя козы звучит в песне, сопровождавшей святочную театрализованную сценку с ряженым попом: «У попа была коза лысая, / Повадилась она к дьякону в огород ходить…». В сюжете песни коза, по существующей схеме, подвергается казни. Эта каргопольская запись, сделанная уже в 1990-е годы (опубликовано в «Живой старине» за 1996 г.), говорит о живучести обряда и заставляет предположить его бoльшую, чем принято считать, распространенность в прошлом.
Есть и еще один, более ранний, зафиксированный до революции, случай ряженья козой, происходящий тоже из Каргопольского уезда. К сожалению, он описан очень кратко: на святках «молодец рядится козой и идет к милой под окно». Вероятнее всего, это тот же самый обряд; но здесь, через указание на участников обряда, которых всего двое — ряженый молодец и его милая — проступает свадебная символика. Брачные мотивы тоже входили составной частью в сложный мифологический образ козы и проявлялись в отдельных контекстах.
Символика брака прослеживается и в молодежной святочной игре, где участвовала коза. Разновидности этой игры были известны под названиями «Волки и овцы», «Жмурки, или Слепой козел», «Коза». Суть игры сводилась к тому, что центральный персонаж должен был поймать одного из играющих, после чего игра начиналась снова. В первой игре, «Волки и овцы», записанной в средней полосе России, наряженный волком водящий похищал во время «пастьбы» одну из «овец» (девушек). Описания двух других игр приведены в одном из первых сборников фольклорно-этнографических материалов, изданном в 30–40-е годы XIX века, «Сказания русского народа» И. П. Сахарова. Обе игры начинались произнесением ритуальных текстов, а затем Слепой Козел, либо Коза, ловили остальных. Игра происходила в избе. Пойманный Слепым Козлом занимал его место. Интересно обратить внимание на то, что в этих играх присутствуют и коза, и овца, которые выполняют противоположное назначение — объекта охоты в одном случае (овцы, которых ловит волк) и охотника в другом (Коза, которая ловит других участников).
Коза присутствует и в таком типичном святочном обряде, как колядование, в качестве героя фольклорного текста. Ее роль здесь близка роли козы — ряженого персонажа. В святки в Московской губернии колядовщики исполняли такую песню:
Козел здесь выступает в роли жертвенного животного. Сюжет этой святочной песни как бы предваряет то, что на самом деле происходило в течение календарного года, но уже в следующий, летний период.
Овца тоже занимает в святках свое место. Она выступает как атрибут девичьих гаданий. Одно из них состояло в том, что гадающая девушка, войдя в хлев с овцами, должна была наугад схватить первое попавшееся животное. Если это был баран, девушка радовалась этому как предвестию скорого замужества, если же в руки ей попадалась овца, это означало, что сидеть ей в девках еще год.
Другой известный вид гадания — накануне Рождества или Нового года нужно было обвязать шею овцы поясом. Если наутро выбранная овца стояла, развернувшись мордой к двери, владелица пояса должна была выйти замуж. Вариант этого гадания, целью которого было узнать подробности о внешности будущего жениха, предполагал перевязывание шеи овцы лентой в темноте. Если наутро выяснялось, что овца с лентой была белошерстной, значит жених будет светловолосым, если же черной шерсти — брюнетом.
Наконец, в зимний период календаря коза и овца встречаются в числе… фигурок обрядового печенья, которое в северных губерниях пекли на Рождество. Печенье называлось «козули» и представляло собой изображения домашнего скота и птиц из пресного белого или ржаного теста. Одну из козулек клали над воротами на скотном дворе и хранили там целый год для обеспечения сохранности, здоровья и плодовитости скота. Остальные печенья подавали как ритуальную награду христославам — детям и молодежи, которые в Рождество ходили по дворам, исполняя поздравительные песни, прославлявшие хозяев.
Можно сказать, что наиболее яркие проявления образа козы связаны с зимним периодом календаря: овца представлена в нем гораздо скромнее. Зато ей уж точно принадлежит вторая половина года, а именно время на стыке лета — осени. Здесь овца, а точнее баран, играет видную роль во множестве местных праздников, идея которых строилась на жертвоприношении этого животного и последующей общественной трапезе с вареным мясом.
Подобные праздники были широко распространены на Севере, в том числе и на Обонежской земле, где они в равной мере бытовали и среди русского, и среди карельского населения. Диапазон праздничных дат был широк, охватывая временной промежуток с июля по сентябрь, так как в разных местностях жертвоприношения барана приурочивались к Петрову дню, Ильину дню (или первому воскресенью после него), к Успению (или первому воскресенью после Успения). В ряде мест этот праздник носил соответствующее название: Овечье, Баранье воскресенье, День барана (у карелов).
Общая основа таких праздников состояла из нескольких основных элементов. В день праздника в ограде сельского храма резали специально приготовленного для этого барана (реже овцу). Здесь же на разведенном огне варили мясо, после чего его съедали всей деревней без остатка. После этого переходили к светской части праздника — традиционному праздничному угощению в домах и гулянию. Особое значение поедания жертвенного мяса подчеркивается тем, что его и прочие обычные праздничные блюда не смешивали — это были две отдельные трапезы.
Сохранившиеся описания подобных празднеств предлагают, как правило, схожие версии их происхождения: праздник с «жертвой» был учрежден в деревне много лет назад для того, чтобы остановить сильнейшую эпизоотию. Такое объяснение отчасти подтверждается более сложными и явно более поздними вариантами этих праздников, когда к обряду жертвоприношения барана приурочивался христианский молебен, завершавшийся окроплением собранного у храма деревенского скота — лошадей, коров и овец. Свидетельств о таких праздниках сохранилось достаточно, в том числе и в поздних, современных записях.
Как видно, коза и овца весьма разнообразно отразились в народных верованиях, чему свидетельство — множественность обликов, в которых они появляются в русском календаре. Если на языке восточных гороскопов коза и овца — синонимичные, взаимозаменяемые образы, на почве русской традиции они, скорее, сохраняют свои реальные, биологические, различия. В русских народных верованиях, нашедших отражение в обрядах и фольклоре, это два самостоятельных персонажа со своими разными, а иногда и противоположными, мифологическими функциями и атрибутами.
Боги Славян
Добрый день!
Баран и овцы
БАРАН и ОВЦЫ давным-давно были одомашнены, и неторопливые «бяшки» жили раньше во многих домах.
К баранам относятся также бараны Джакоба, нахуры, толстороги, муфлоны, уриал.
Есть еще базлы — гибрид баранов и коз.
КАРТИНА «БАРАН» относится к серии «Священные животные» Николая Фомина.
КОММЕНТАРИИ АВТОРА (Н.Фомина) к этой картине: До чего дошёл Гермес — до ношения овец. Водрузил себе на плечи не такой уж крупный вес.
ДОМАШНЕЕ ЖИВОТНОЕ. Мы настолько привыкли к наличию овец, что даже не всегда задумываемся над этим: а где кочуют эти громаднейшие отары, кто выбрал себе профессию пастуха (или стригаля), как выглядят овчарни? Спорим, некоторые считают, что овчарни как-то относятся к овчаркам? Хотя — наверно, чуть-чуть относятся. Обычно как-раз овчарки и охраняют овечьи отары.
Овец и баранов стригут, получают шерсть, потом прядут — и дальше уже используются шерстяные нити.
Выделанная баранья шкура называется овчина.
В ЛИТЕРАТУРЕ. Укутанному в длинный овчинный тулуп, в лохматой ушанке, белому от снега и с заиндевевшей бородой приказчику боярин лично, как награду, поднес кружку вина, повел в дом. А.Прозоров, Зеркало Велеса (Князь-1).
Грузинский барельеф, фото Наты.
В КОПИЛКЕ РУССКОГО ЯЗЫКА
уперлись, как два барана
пялится, как баран на новые ворота
согнуть в бараний рог.
баран и стадо баранов
вернемся к нашим баранам
с паршивой овцы хоть шерсти клок
Овца (вместе с Козой, Козлом и Бараном) занимает в нем восьмое место.
Восьмыми на праздник к Будде пришла парочка — Коза с Овцой, они сказали, что вышли вчетвером, но Баран с Козлом застряли на пол-дороги, выясняя отношения.
А девятой пришла Обезьяна. Она, конечно, могла бы и раньше прийти, но ей было интересно посмотреть, как ссорятся Козел с Бараном, что она подзадержалась.
В игре «Новые Земли» собирается коллекция овцы и барашка.
ПОРОДЫ ОВЕЦ. Одна из самых известных пород — это мериносные овцы.
В игре «Новые Земли» собирается коллекция мериноса.
Овца встречается в игре «Территория Фермеров».
Баран на гербах Златоруновского сельсовета, коммуны Вильдберг и г.Евпотория
Баран на гербах Златоруновского сельсовета Красноярского края, коммуны Вильдберг (Швейцария) и на гербе г.Евпотория, Крым
Баран есть также на гербах Ремонтненского района Ростовской области и Эвено-Бытантайского улуса, Якутия
Овца на гербах Дравоград, г.Бугуруслан и Андорра
Овца на гербах общины Дравоград (Словения), города Бугуруслан (Оренбургская область, Россия) и на гербе муниципалитета Андорра (Теруэль, Испания)
Руно есть на гербах — серебряное руно — Веселовского СП Успенского района Краснодарского края
Черноземельский р-он Калмыкия
.Баран в геральдике — честолюбие и оптимизм.
баран-Черноземельский р-он Калмыкия
Снежный горный баран (чубуку) – символ красоты и силы, стойкости к самым экстремальным условиям
ТОЛСТОРОГИ
Саша гладит барана Джакоба
БАРАНЫ ДЖАКОБА
Другое название — бараны святого Якова.
Кроме обычных баранов, ну тех, которые с двумя рогами, существуют и необычные — баран Джакоб — у него четыре. рога.
Честно говоря, когда я впервые увидела такого четырехрогого барашка, я была уверена, что это — уникум (ну как двухголовые животные). А оказывается, это порада такая. Очень необычно, просто глаз не оторвать.
НАХУР — китайский или гималайский горный баран.
УРИАЛ —
МУФЛОН —
Овца обозначает кротость и доброту.
Баран является естественной негеральдической фигурой, которая не получила широкого распространения в геральдике. Чаще можно встретить использование овцы в качестве негеральдической фигуры или бараньего рога. Золотое руно (шкура барана) стала символом наивысшей ценности.
Вы-то, вы-то, такой мальчишка, — такой глупенький мальчишка, — вы тоже туда влезли с головой, как баран? (Достовеский)
Там, под липой, у решетки, Мне назначено свиданье. Я иду, как агнец кроткий, Обреченный на закланье (Вл. Соловьев),
Маленькие пестрые тучки стояли барашками на бледно-ясной лазури (Тургенев)
(664) Информация подобрана специально для сайта