что делать если волонтер чувствует эмоциональное выгорание ответ на вопрос
Эмоциональное выгорание волонтеров
Корр.: Почему такое состояние появляется у волонтеров?
В. Х.: Доброволец общается с больными детьми и взрослыми, инвалидами, лежачими стариками. Словом, встречается с чужим страданием и даже смертью. Кроме этого, у начинающего волонтера меняется привычный режим жизни. Не остается времени на восстановление сил или увлечения. Нагрузка и степень эмоционального переживания увеличиваются, а ресурсов для восстановления сил становится все меньше.
Волонтер может «выгореть», если неправильно распределяет нагрузку. Например, уделяет отдыху слишком мало времени или слишком много времени проводит с подопечными. Ему может помочь волонтерское сообщество. Например, с помощью правила, которое запрещает добровольцу посещать больницу или детский дом чаще трех раз в неделю. Если доброволец нарушает правило, его исключают из рядов движения. Но выгорание может произойти и у опытного добровольца. Оно может повторяется раз в год-полтора или чаще. Спровоцировать его могут неприятности на работе или в личной жизни. Вместо того чтобы решать свои проблемы, такой человек идет «волонтерить» в больницу. И сталкивается с медсестрой, которая отругала за грязные ботинки, или узнает о смерти своего подопечного. На последних стадиях выгорания человек не может сам правильно оценить ситуацию. Это может сделать только психолог или опытный наставник, способный поддержать его в трудную минуту.
Ненормируемая нагрузка и непонимание со стороны друзей, родных, семьи также смогут привести к выгоранию. Большинство недооценивают опасность волонтерства. Добровольцы общаются с людьми, находящимися в состоянии стресса. Волонтер может столкнуться с несправедливостью в его понимании или руководствоваться неверной информацией. Например, показалось, что врач обидел пациента, и он начинает ругаться со всеми. Или, проигнорировав мнение врачей, собирать деньги на лечение безнадежного ребенка за границей. Это нарушение правил в итоге вредит всему сообществу. Но волонтер никого не слышит.
Девушка, переписывающаяся с заключенным, в процессе общения может решить, что любит его. Но на поверку это будет вовсе не прекрасный принц. Например, у него могут быть проблемы с алкоголем и т.п. Создание семьи с таким человеком может разрушить жизнь добровольца.
Корр.: По каким признакам человек распознает состояние эмоционального выгорания?
В. Х.: Если в целом пропадает желание заниматься волонтерством, которое приносило радость, и качество добровольческой работы снижается, то человек испытывает повышенную раздражительность, зачастую без повода. Также волонтер ощущает хроническую усталость, апатию и равнодушие. Он может взять отпуск, отоспаться или отдохнуть в доме отдыха. Но по возвращении снова броситься помогать подопечным. При этом доброволец может испытывать чувство вины за свой отдых и еще больше увеличивать нагрузку. Если он находится на пике выгорания, то может вообще не отдыхать. Это приводит к нервному срыву или физиологическим нарушениям.
Корр.: Какие меры профилактики выгорания Вы посоветуете?
Новичок должен получить информацию о специфике деятельности и правилах волонтерского сообщества, контакты психологов, знать о своих правах и обязанностях.
Полезны и тематические разделы форума на сайте волонтерского сообщества (благотворительные фонды «Подари жизнь» или «Старость в радость»), регулярные встречи добровольцев и работников учреждения, которое они посещают. Хорошо работает система наставничества. Координатор группы ведет новых волонтеров, анализирует отношения в группе, рационально распределяет задачи между добровольцами. Отход от принципа «нагружаем того, кто везет», когда координатор постоянно просит о помощи волонтера, кто точно не откажет, а не равномерно распределяет нагрузку между всеми членами группы, работа с добровольцем, если у него есть явные признаки выгорания, проведение неформальных встреч для волонтерской группы, организация групп поддержки с участием психологов и стремление к тому, чтобы волонтерская группа была не сообществом одиночек, а командой, занимающейся общим делом, – вот что я могу посоветовать.
Корр.: Координаторы, ответственные за работу волонтерских групп, испытывают большую эмоциональную нагрузку, чем волонтеры. Кто и как может о них позаботиться?
В. Х.: Им необходима регулярная работа с психологами. Руководитель координаторов должен уделять особое внимание коллегам. В его силах проанализировать ситуацию с помощью тестирования или миниопросов. Также важно создать среду для общения как координаторов, так и волонтеров. Регулярные семинары с психологами по актуальным проблемам (тематику задают добровольцы), общение с интересными людьми, имеющими опыт волонтерства, в том числе со звездами, совместный отдых и творчество – лучшая профилактика выгорания.
Корр.: Что должен делать волонтер в случае эмоционального срыва?
В. Х.: Если необходимо, временно отойти от добровольчества. Если такой возможности нет, то хотя бы перестать ходить в больницу, помогать движению, волонтером которого он является как курьер или водитель.
Корр.: Из какого источника волонтеры могут черпать силы?
В. Х.: Это общение с подопечными, чувство востребованности и удовлетворения от занятия, которое получается. Ведь волонтеру под силу изменять ситуацию к лучшему. Также у него появляется новый круг общения и друзей. Волонтерство увлекает, это просто интересно!
Корр.: Что можно посоветовать человеку, если ему больше не хочется заниматься добровольчеством?
Эмоциональное выгорание волонтеров
Ранее я подчеркивал ценность добровольной работы как более аккуратной, честной и творческой по сравнению с оплачиваемой работой. Однако здесь нужно сделать важную оговорку. Некоторые инструменты Социальной Архитектуры таят в себе опасность. Поставив людям захватывающую цель, вы можете подтолкнуть их в сторону саморазрушения. Это было главной проблемой в FFII (Foundation for a Free Information Infrastructure), когда я пришел туда, и ее усугублял высокий накал эмоций, характерный для родоплеменной корпоративной культуры организации в то время. Многие ключевые участники были изнурены и эмоционально истощены. Не понаслышке знакомое мне самому состояние.
Что приводит меня к мысли о том, что дело тут проблеме оптимального вложения профессиональных усилий.
Люди много вкладывают в свои профессии, идут на большой риск, особенно в молодости в надежде на награду потом. Мы долгое время можем не придавать значения материальному вознаграждению, если мы уверены в том, что следуем верным путем. Например, молодой писатель или музыкант готов терпеть бедность многие годы, если он считает, что слава и богатство ждут его впереди.
И не важно, насколько пожухшая морковка свисает перед нами с палки — она всегда маячит у нас в подсознании. Мы по своей сути экономические животные. Вся жизнь — бухгалтерия. Мы превосходно умеем врать себе, но все же за каждым действием и решением стоит экономический мотив. Мы инвестируем в проекты, потому что чувствуем, что они будут способствовать нашему успеху, даже если на это уйдут годы. Мы соревнуемся с другими, пытаясь найти ниши, где наши таланты засияют во всей красе.
И вот получается так, что молодой мозг, изо всех сил старающийся инвестировать свои ресурсы в правильные вещи, обнаруживает себя в ситуации, когда снежный ком лжи достигает критической массы. Дорога внезапно заканчивается тупиком. Люди, которые ей следовали, — обманщики и манипуляторы. Миссия — фальшивка. Одобрения со стороны других — эмоциональное манипулирование. Годы усилий идут прахом, и каждая следующая минута становится бессмысленной жертвой.
Подобное выгорание похоже на расплату (like a reckoning). Мы бросаем проект так, будто он вдруг стал ядовитым, словно поняли, что проглотили какой-то протухший кусок. Вот несколько способов снизить вероятность подобного развития событий:
Перевод книги «Социальная архитектура»:
Об авторе
Питер Хинченс (Pieter Hintjens) — бельгийский разработчик, писатель. Занимал должность CEO и chief software designer в iMatix, компании, производящей free software, такие как библиотека ZeroMQ (библиотека берет на себя часть забот о буферизации данных, обслуживанию очередей, установлению и восстановлению соединений и прочие), OpenAMQ, Libero, GSL code generator, и веб-сервиса Xitami.
Пришло время для моей последней статьи. Я мог бы написать еще, есть время, но потом буду думать о других вещах: о том, как удобнее устроиться в постели, когда принимать болеутоляющие и о людях рядом со мной.
О проекте
Я, при поддержке Филтех-акселератора, планирую опубликовать на Хабре (и, может быть, в бумаге) перевод книги «Social Architecture». Имхо, это лучшее (если не единственное адекватное) пособие по управлению/построению/улучшению сообществ, ориентированных на создание продукта (а не на взаимный груминг или «поклонение» лидеру, спортклубу и пр).
Мысли и идеи Питера Хинченса на Хабре:
Call to action
Если у вас есть на примете проекты/стартапы с высокой долей технологий, направленные на общественное благо в первую очередь и на получение прибыли как на вспомогательную функцию (например, как Википедия), пишите в личку или регистрируйтесь на программу акселератора.
Если вы пришлете ссылки на статьи, видео, курсы на Coursera по управлению/построению/улучшению сообществ, ориентированных на создание продукта, с меня шоколадка.
Как волонтеры справляются с выгоранием?
Петр Жуковский
Василий Плиткин
Координатор «ЛизаАлерт» Олег Леонов рассказывает, как волонтеры отряда борются с выгоранием.
Каждый из нас периодически сталкивается с признаками выгорания. На первый взгляд, они ничем не отличаются от обычного переутомления:
— проблемы с мотивацией;
— трудности с концентрацией внимания.
Но если подобное вы испытываете постоянно, то, вероятно, у вас именно выгорание. Ученые относят его к одной из форм депрессии. Те, чья деятельность связана с волонтерством, страдают от выгорания чаще других: общественные активисты, поисковики-добровольцы, волонтеры-медики.
Волонтерское выгорание
Выгорание волонтеров — это постепенное снижение их вовлеченности по причине эмоциональной, психологической и физической усталости.
— Обычно выгорание начинается с чрезмерной увлеченности человека, когда он только начинает свою волонтерскую деятельность в организации. Человек берет на себя все больше задач с каждым днем, волонтерство приносит удовольствие. Кажется, что оно совсем не отнимает сил. Это первый шаг к выгоранию, — рассказывает Олег Леонов.
Волонтер может «выгореть», если:
— неправильно распределяет нагрузку;
— уделяет отдыху слишком мало времени;
— игнорирует семью и друзей;
— посвящает волонтерству все время, в ущерб работе и дому.
Выгорание — сигнал для организма
Важно осознавать, что эмоциональное выгорание — это механизм защиты человека от чрезмерного перенапряжения.
Реагировать на подобные сигналы можно по-разному. Если не замечать усталость, то тогда эмоциональное выгорание станет хроническим, оно может привести к серьезным последствиям.
— Полного выгорания у меня, конечно, не было. Потому что, если бы я выгорел, меня бы не было в «ЛизаАлерт». В моем случае это было связано с перегрузкой. Когда в направлении отряда «Лес на связи» я был один, и мне приходилось обрабатывать огромный поток звонков. Конечно, нагрузка была очень большая, и все шло параллельно с работой.
Хорошо, что поисковый сезон закончился раньше, чем наступило мое полное эмоциональное опустошение. Следовательно, надо чем-то жертвовать. Это и обусловило мой уход с работы. Я полностью сосредоточился на поисковой деятельности, восстановился и узнал ту грань, которую пересекать нельзя, — рассказывает Леонов.
Как бороться с выгоранием?
По словам психолога «ЛизаАлерт» Анны Шипиловой, с выгоранием можно работать и успешно справляться.
Если вы обнаружили у себя признаки эмоционального выгорания, то в первую очередь нужно признаться себе в том, что вы не всесильны и нуждаетесь в поддержке. Постарайтесь следовать простым советам:
— cистематизируйте прием пищи;
— попробуйте начать делать дыхательные упражнения;
— поделитесь своим состоянием с тем, кому доверяете, — специалистом или хорошим другом.
Внутри волонтерского движения работают свои профессиональные психологи. Важно дать понять человеку, что, оказывая помощь другим, он имеет право обратиться за помощью или советом сам — к руководителю направления, психологу, а также к друзьям и родственникам. Просьба о помощи нисколько не умаляет достоинство, но является свидетельством здоровья. Об этом нужно говорить.
Необходимо помнить, что волонтерство — это только часть жизни, есть еще и другие сферы. И важно почувствовать себя востребованным и нужным в них. В семье, творчестве, спорте или хобби. Чаще напоминайте себе, что самое важное —это вы и ваше благополучие, дайте себе время для разгрузки и размышлений.
Профилактика выгорания. Что в силах координатора? Часть 2
Добровольческое движение «Даниловцы» предлагает серию авторских публикаций «Волонтерство для чайников«. Мы даем ответы на разные-разные вопросы о волонтерстве. Нашим ответам можно доверять! Своими знаниями, размышлениями и опытом делятся опытные работающие сегодня волонтеры, координаторы волонтерских групп, специалисты и эксперты.
Профилактика выгорания. Что в силах координатора? Часть 2
Андрей Мещеринов создатель и первый координатор волонтерской группы в детском отделении НИИ Нейрохирургии им.Бурденко. По профессии — музыкант, скрипач, преподаватель. Сегодня Андрей — координатор и специалист по сопровождению волонтеров. Опыт волонтерской работы более 6-ти лет.
Просто поговори со мной!
Прежде всего – с волонтерами нужно разговаривать. Например, в НИИ нейрохирургии им. Бурденко, куда волонтерская группа ходит навещать детей в детские отделения, у нас было правило: «Пишем координатору в любом случае — приходим в больницу или нет». И вот приходит смс-сообщение о том, что завтра волонтер не сможет присоединиться к группе. Можно ответить «Хорошо». А можно ответить «Хорошо, спасибо, что предупредил, будем ждать тебя в следующий раз» — давая понять, что тебе не все равно и ты будешь его ждать. Или если волонтер написал, что останется дома из-за плохого самочувствия, то ты, координатор, уже возвращаясь по дороге из больницы, можешь написать «Ну как ты там, как себя чувствуешь?». Это помогает оставаться с человеком на связи в любом случае. И хорошо бы, чтобы волонтер это всегда чувствовал — что тебе не все равно! Волонтер для координатора — не подчиненный, он живой, значимый человек, друг и соратник.
Я думаю, очень важен разговор с волонтером непосредственно перед посещением: спросить, как у него дела, как он себя чувствует, и узнать, например, что у него сессия, или что у него что-то хорошее на работе или в семье, а может и неприятности. Безусловно, не следует на грустном заострять внимание, но дать возможность проговорить это, если волонтеру нужно – очень важно. Тоже самое во время посещения – если вдруг у волонтера что-то не получается: не удалось познакомиться с ребенком; или ребенок в раздраженном состоянии или плохом самочувствии, и волонтер его нервирует; или он нервирует волонтера, и волонтер в недоумении, как правильно себя повести, и т.д. В таких случаях координатор может подойти и поинтересоваться: как идут дела, что происходит, как складывается общение? И, соответственно, поговорить с человеком после посещения.
Очень важно, чтобы координатор умел пояснить волонтеру, что есть такие темы, которые мы ни в коем случае не будем замалчивать! Если это нужно и важно ребенку или волонтеру, то мы будем говорить на тему, например, перспективы детей с синдромом Дауна, ДЦП и прочими нерадостными синдромами – как они будут жить, когда станут взрослыми. Не будем также табуировать и тему смерти детей. Например, у меня в практике был такой случай. В отделении, где работает наша волонтерская группа, несколько лет назад был ребенок, с которым мы дважды встречались. Я узнал о том, что малыша не стало. Из тех волонтеров, кто его знал лично, остались двое. У меня был выбор — я мог поделиться этим печальным известием только с ними, или со всеми. Я выбрал поделиться со всей группой, предложил помолиться вместе – потому что это тоже часть нашего совместного, хоть и трагического, опыта.
В моей практике координирования волонтерской группы бывали моменты, когда волонтеры звонили с серьезными личными вопросами и переживаниями. Но надо понимать, что это все же исключения. Координатор — не психотерапевт. Ему может быть очень непросто «вытягивать» волонтера из трудного состояния. И, конечно, координатору тоже надо иметь поддержку в лице человека или людей, которые готовы его выслушать, выспросить, обратить внимание. Именно это дает возможность координатору быть внимательным к волонтерам — потому что отдавать можно лишь то, что имеешь сам.
Мой опыт говорит, что очень важны встречи волонтерской группы – например, в кафе после посещения детей в больнице. Есть группы, которые встречаются после каждого посещения, обмениваются впечатлениями и делятся опытом. Мы же встречались по большим праздникам или в дни рождения волонтеров, так как частые встречи были мне не под силу. Очень важно, чтобы у волонтера была возможность отметить, или даже провести, свой день рождения вместе, в нашей компании!
И это все, перечисленное выше, действительно, самое простое, что может сделать координатор, не будучи психологом, и это во многом может помочь волонтеру «не сгореть».
Нагрузка – по силам, а не только по желанию
Координатору стоит бережно относиться к волонтерам. Есть отдельные очень хорошие добровольцы, которые вызывают сильный соблазн загрузить их поручениями или поддаться на их активность и разрешить делать все, что они хотят. Понимаете, если волонтер говорит, что он на все согласен, координатору естественно хочется решить все вопросы с помощью этого помощника. Одно дело, если ты договорился, что кто-то зайдет в Комус и купит цветную бумагу и пластилин к сегодняшнему посещению, а человек внезапно отказался, то раз-другой, конечно, можно позвонить этому – «на все согласному» волонтеру. Но каждый раз пользоваться тем, что он готов поехать куда угодно и привези что угодно, нельзя — это очень важно понимать! Если волонтер координатору действительно дорог, то хорошо бы найти размеренный ритм работы, скажем посещение не во все дни, а раз в неделю и не поручать ему все подряд, а распределять обязанности в группе и т.д.
Ответственность за себя
В случае если я вижу, что человеку что-то дается с трудом — например, знакомиться или общаться с детьми, или у него много внутренних личных вопросов, то я предлагаю ему ту или иную книгу, советую встретиться с психологом или посетить соответствующий тренинг. В «Даниловцах» налажена серьезная поддержка и обучение волонтеров. Для координатора — это большое подспорье в заботе о волонтерах. Однако, если волонтеру было что-то предложено, но он не воспользовался этим предложением, а тем не менее по прежнему продолжает ссылаться на то, что «что-то не так», я перестаю нести внутреннюю ответственность за эту проблему. Я, как координатор, безусловно, отвечаю за встречу волонтеров и детей в больнице. А вот то, что касается внутреннего мира волонтера — это я оставляю на его усмотрение. Но при этом я всегда готов помочь.
Зачем я здесь?
Очень важно правильно человека настроить, объяснить, что самый главный вопрос – «зачем ты сюда пришел?». Важно, чтобы волонтер в сложных ситуациях не оставался «в безвоздушном пространстве», а опирался на свой ответ: «я здесь для того, чтобы…»
Как ни странно, но каждый волонтер находит в волонтерстве именно то, что ищет! В волонтерской группе должно быть многообразие. У нас были совершенно разные люди: те, кто не переносит шум, или «артисты-зажигалки», кому надо внимание публики, или те, кому очень сложно общаться при первой встрече или те, кто мог молча сидеть с ребенком два часа и «смотреть в одну точку» — и всем им было хорошо! Есть некая палитра того, что могут волонтеры: дети очень четко подмечают эти их особенности и выбирают именно то, что им самим близко. И вот, в силах координатора поддерживать это многообразие, помогать каждому волонтеру реализовать себя.
И каждому очень важно найти именно свое, уникальное место. Была у нас девушка-волонтер, которая говорила, что ей очень нравится заниматься с детьми, и у нее это хорошо получалось, но ей особенно хотелось бы заниматься танцами! А в больнице это невозможно. Поэтому эта девушка стала волонтером в другом месте, где на протяжении долгого времени организовывала танцевальные занятия.
Кто на новенького?
Отдельно следует сказать о новичках. Новичка можно по-разному ввести в группу и к детям. Важно, чтобы он чувствовал поддержку и помощь. Например, можно волонтера поручить кому-то из детей, сказав: «Вот Маша, он здесь в первый раз. Может быть, он немножко стесняется и боится — расскажите ему, как тут и что, поддержите его». Таким образом, можно показать новичку, что его переживания и даже страх здесь приемлемы. Это нормально, и даже дети готовы поддержать его.
Волонтер такой же человек, как и все остальные, как те же дети, к примеру, и ему не чуждо ничто человеческое: ни страх, ни волнение, ни тревога. И лучше осознать и признать свои переживания, чем ходить с «каменным лицом», правильным и «идеальным» видом, словно волонтер не совершает ошибок никогда. Более того, если человек, уже будучи опытным волонтером, будет продолжать сохранять этот «каменный», «идеальный» образ человека, который не может допустить ошибок, то мне как координатору будет сложно работать с ним. Неловко будет и другим волонтерам, и детям. Поэтому я буду разговаривать с ним, пытаясь исправить ситуацию и помочь ему.
Можно — нельзя
Кроме того, каждая волонтерская группа имеет свои особенности, традиции, правила. В нашем случае, при общении с детьми в больнице складывается особенная атмосфера, которая новичку может быть непривычна, непонятна, где он может захотеть что-то поменять. Поэтому, когда приходили новые люди, я как координатор всегда рядом, и моя задача — показать, какое общение здесь принято, и объяснить, почему именно так. Как правило, то, что новичок встречает — это плод долгого труда по созданию группы, это опыт нескольких лет, и учет особенности больницы, прежде всего персонала, конечно, и особенности детей и их болезней, и тех форм общения и взаимодействия, что прижились и стали значимы именно тут.
Если новичок от волнения и тревоги отрывается от общения с детьми и начинает, к примеру, давать педагогические советы, то мы стареемся «приземлить» его, потому что всякое назидание в нашей группе не принято. Можно сказать, например, «а знаешь, в моей жизни так не работает». По нашему опыту, на отношениях с детьми очень плохо сказываются оценочные суждения со стороны волонтеров и координатора. Я сам очень жестко реагировал на такое. Свобода волонтера быть собой должна быть в ту меру, в которой она не вредит другим. Это одно из условий долгой и плодотворной работы. Задача координатора сделать так, чтобы и волонтер понял, что его не собираются оценивать. Ему не нужно «строить из себя» что-то такое, чтобы его «оценили». Очень важно знать, что мы также не оцениваем и не сравниваем работы детей. Для ребенка то, что он сделал, по определению, хорошо, потому что он это сделал.
Мы, координаторы, в этом смысле тоже не должны указывать волонтеру, что ему делать. Если, например, он хочет плести из бисера, а и у него не очень-то получается, да и мне это чуждо, я не понимаю, как можно получать от этого удовольствие, но волонтер все равно плетет, то это просто замечательно. Искренность волонтера чувствуют дети и для них это самое важное, поэтому я восторгаюсь результатами. Еще, к примеру, если волонтер рисует какую-то картинку с ребенком, и тона ее имеют грустный, унылый оттенок, то я могу поинтересоваться у волонтера, как его настроение, постараюсь сочувствовать ему. Но ни в коем случае не скажу, что у нас так не принято или это вообще нельзя делать с детьми!
Хотя есть вещи, которые я, как координатор, в отношении детей не допущу. И точно также я даю право волонтерам не допускать некоторые вещи в их адрес со стороны детей. Волонтеру, в случае чего, я скажу, что у нас так не принято, мы так не делаем, не разговариваем. Тоже самое я скажу детям при недопустимом отношении к волонтерам – агрессии, мате, оскорблении и так далее! Это естественная защита волонтеров координатором, и новички особенно нуждаются в этой защите.
Груз на наших плечах
Следует сказать еще об одной области ответственности координатора, которая на самом деле очень важна, но для сторонних людей и новичков волонтеров она может быть не очевидной. Это — организация труда и правильное распределение ролей в группе. В этом процессе координатор – тот, кто помогает волонтерам, осуществляет связь с учреждением и с волонтерами, организует встречу в учреждении, распределяем нагрузку между волонтерами.
Если кратко, то координатор – это тот, кто несет на себе груз ответственности. Больше он может ничего не делать. Но это – очень важно! Само присутствие координатора означает для волонтера, что груз ответственности не на нем, а на координаторе и на группе. Волонтер при этом гораздо свободнее и спокойнее себя чувствует. Но при этом, конечно, ответственность за непосредственное общение с ребенком, если мы говорим о больнице, лежит на волонтере. И если волонтер это понимает, то он будет оставаться ответственным, дисциплинированным, что поможет ему не выгорать.
Текст подготовлен к публикации Надеждой Лавровой и Юрием Белановским