чем тушат пожары в якутии
«Почему Бе-200 не тушат Якутию?»: Альгис Микульскис о пожарах в Турции и помощи РФ
Пожары в окрестностях популярных турецких курортов стали непростым испытанием для всех. Россия, обладающая уникальными самолетами Бе-200, способными пополнять запас воды для тушения огня прямо из моря, оказывает Турции всестороннюю помощь.
Специальный корреспондент ФАН Альгис Микульскис рассказывает, почему часть авиации МЧС РФ оказалась не в Якутии, где также разошлась стихия, и успокаивает сетевых паникеров, считающих, будто сибирская тайга брошена на произвол судьбы.
Огненные дни в Турции, похоже, подходят к концу. Как сообщают из Анкары, с 28 июля по 1 августа на территории страны было зафиксировано 125 лесных пожаров. К настоящему моменту почти все они или потушены, или локализованы. Особенно досталось, конечно, курортным регионам, таким как Анталья, Мармарис, Манавгат…
Сводная авиагруппировка Министерства обороны и МЧС России начала работать в зоне стихийного бедствия 31 июля, сразу после телефонного разговора между президентом РФ Владимиром Путиным и турецким лидером Реджепом Тайипом Эрдоганом. Сейчас бороться с огнем помогают 11 российских специализированных летательных аппаратов, но настоящими звездами многочисленных видеокадров из Турции стали, безусловно, самолеты Бе-200 «Альтаир».
Эта машина, способная за считанные секунды обрушить на очаг пожара 12 тонн воды, оказалась просто идеальной в условиях работы на морском побережье. Причина — способность самолета заполнять свои емкости, что называется, «на ходу», благодаря чему процесс тушения осуществляется практически непрерывно, пока не закончится топливо.
И все бы хорошо: стихия практически побеждена, Анкара благодарит Москву за неоценимую помощь… Но, как обычно, нашлись паникеры и тут же завели свою унылую сетевую песнь: «А вот в Якутии — тоже горит тайга, но наши самолеты почему-то тушат Турцию!»
Что отвечать этим «акынам»? Самое главное — Якутию-таки тушат, и в процессе задействовано более 5,5 тысяч человек.
Да, горит там немало: по данным Рослесхоза, огонь бушует на площади более 0,5 млн гектаров. Однако основные очаги пожаров не грозят населенным пунктам. Да и процесс этот можно назвать естественным — тайга горела и год назад, и во времена мамонтов. В случае, когда пожар развивается в ее глубине, вдалеке от человеческого жилья, никаких фатальных последствий ни для людей, ни для леса не наступает.
Другое дело — дым. Разносимый ветрами на многие километры, он действительно представляет опасность. Особенно сейчас, в условиях пандемии, когда заразившиеся COVID-19 и так испытывают серьезные проблемы с дыханием. Но, как я написал выше, якутскую тайгу активно тушат. Причем тушит команда самых лучших лесных пожарных, собранных со всей страны.
А в том, что они лучшие, не сомневается никто, включая заместителя главы Рослесхоза Александра Агафонова. Об этом он рассказал на днях «Российской газете»:
«Нам очень помогли и Минобороны, и МЧС, организовав переброску сил и средств, чтобы обеспечить в Якутии максимальную концентрацию профессионалов».
Теперь о Бе-200 и о том, почему их нет в Якутии.
Вы, наверное, удивитесь, господа диванные эксперты, но они там есть. По распоряжению главы МЧС Евгения Зиничева, два самолета были переброшены в район города Мирный еще 18 июля.
Однако на все 100% свои возможности они реализовать не смогут: производить заправку водой в этих местах возможно только в акватории Вилюйского водохранилища, расположенного в ста километрах от Мирного, или непосредственно на аэродроме. Так вот, при условии наземной заправки гораздо эффективнее оказываются специализированные Ил-76, с их 42 тоннами сбрасываемой воды против 12 тонн у Бе-200.
Да и дым «Альтаирам» мешает. Начальник пресс-службы ГУ МЧС РФ по Якутии Ксения Рахматуллина 1 августа сообщила об этом на страницах портала «Якутия-24»:
«За прошедшие сутки самолеты-амфибии не работали из-за задымленности в порту базирования Мирного и в предполагаемых районах работы. Это связано с тем, что густой дым создает угрозу при заборе воды из водоемов и последующей работе при сливе на низких высотах».
Впрочем, я прекрасно понимаю, что никакие доводы на людей, которые «знают, как лучше», не действуют. Все же помнят «слесаря-интеллигента со средним образованием» Виктора Полесова, персонажа из «12 стульев»? Вот его-то и напоминают эти критиканы. По их глубокому убеждению, любое действие России априори неправильное.
Они готовы выступать со своим мнением по всем поводам сразу: от футбола до космонавтики и от медицины до противопожарных мероприятий. Единственный, но главный их плюс в том, что дальше разговоров дело у них никогда не идет — поэтому мешать людям, которые занимаются делом, возможностей у них немного.
А люди — занимаются! Тушат пожары в Якутии, не давая стихии приблизиться к городам. Тушат и в Турции, спасая от огня, в том числе, и российских туристов, а заодно демонстрируя всему миру наши уникальные разработки в области высоких технологий. Такие, как самолет Бе-200 «Альтаир».
«Мы тушили пожар техникой, взятой у простых людей». Доброволец – о тушении пожаров в Якутии
Якутия горит уже полтора месяца: на территории республики действует 155 лесных пожаров, общая площадь пожаров уже больше 600 га, а дым от огня достигает соседних регионов.
Тушить пожары помогают добровольцы и обычные жители. Один из активистов, сооснователь штаба добровольцев-пожарных Айыл Дьулурха рассказал Настоящему Времени, почему так долго стоит огонь и где сейчас оказывается больше всего помощи.
Как добровольцы помогают в тушении пожаров в Якутии
No media source currently available
— Объясните, почему в Якутии вообще пришлось создавать добровольческие формирования для тушения горящих лесов? Местные власти совсем не справляются с этим?
— Сил и средств на самом деле не хватает. Если еще в советское время у нас было полторы тысячи десантников, то сейчас их 224. Соответственно, когда мне уже мои друзья-экологи начали звонить и говорить: «Как мы можем помочь?» – я обратился к официальным органам «Якутлесресурс» и уточнил, могут ли они принять нашу помощь, способны ли мы вообще помочь. На что они сказали: «Да, действительно, добровольцы нам нужны. И это около 100-150 человек».
Поэтому мы организованно начали собираться и экипироваться, собирать средства у народа, и уже более-менее подготовленные, обученные под руководством профессионалов бросились на помощь своей республике.
— А что власти? Почему они с этим не справляются?
— Мне кажется, сама методика просто ущербная. Если на Дальнем Востоке предусмотрено около 28 рублей за один гектар, то у нас в Якутии, в Республике Саха это 6 рублей 90 копеек.
— Это деньги, которые выделены на лесную охрану, на лесничество?
— В бюджете предусмотрена такая сумма на лесоохранные мероприятия. Если миллиард двести нам предусмотрено, из них на содержание, на транспорт, на помещение, на зарплату, то на само тушение и на контроль – около 200 миллионов. Потом еще были выведены федеральные деньги в размере двух миллиардов, из них в нашу республику было направлено 300 миллионов, которые практически сразу же были направлены на эти мероприятия.
— Якутия охвачена пожарами уже полтора месяца. Даже в нашем эфире мы сравнивали площадь сгоревших лесов сначала с территорией Словении, потом с территорией Грузии, сейчас уже сравниваем с территориями Дании или Швейцарии. Вы понимаете, почему так долго эти пожары продолжаются? Кто виноват в том, что огонь так долго не могут потушить?
— Я считаю, что на федеральном уровне недостаточно уделяется внимания нашей республике. Считается, что здесь мало людей живет, территория большая, так что будем им считать по 6 рублей 90 копеек. На самом деле, тут просто ополчение такое происходило. Мы тушили пожар техникой, взятой у простых людей, у жителей. Эта техника заезжала в лес и тут же ломалась – она требовала ремонта.
И мы просто сами выезжали в Якутск, конечно, через «Якутлесресурс», получали все эти запчасти, сами ремонтировали. Даже среди наших добровольцев оказывались ребята, которые были трактористами, и они участвовали в этом тушении. А без тракторной техники там делать нечего, поверьте мне.
— Приходит информация, что пожары в Якутии не тушат самолеты МЧС Бе-200, которые, например, Россия отправляла в Турцию, чтобы они тушили пожары там. Это правда? Почему этих самолетов нет в Якутии?
— Частично да. В тех лесах, в которых мы боролись с огнем, там мы Бе-200 не видели, но это понятно, потому что это объясняется ремонтом взлетно-посадочной полосы в городе Якутске, который не позволяет работать самолету Бе-200. Единственный аэропорт у нас был в Мирнинском районе, и там сейчас, насколько я знаю, Бе-200 начал работать, и то его там перебросили в аэродром «Полярный» поближе к поселку Айхал, возле которого тоже бушуют пожары.
— То есть эти самолеты начали работать через полтора месяца после того, как Якутия загорелась?
— В наших лесах, где мы тушили, там не было такой обширной авиации. Но сейчас вроде как выделили авиацию и Минобороны, и гражданская авиация, и МЧС. По-моему, уже военную технику поднатащили. Сейчас какое-то внимание уже почувствовали.
Честно говоря, не знаю, Бе-200, по-моему, только в Мирнинском районе и работает. Это тысяча километров отсюда. Мне кажется, пожары все еще не тушатся, потому что есть какая-то такая методика, когда все в рубли переводят: «Гектар леса стоит столько-то, если мы на него потратим Бе-200 и он будет летать за тысячу километров возить воду, то это невыгодно».
У нас действуют сейчас 156 пожаров, из них 72 тушатся. То есть, понимаете, большая половина не тушится, потому что это нецелесообразно, это невыгодно и это далеко, и там нет населенных пунктов.
Дым там горький — забайкальские пожарные рассказали, как тушили Якутию
Тушением лесных пожаров в Якутии минувшим летом занимались 90 сотрудников Читинской авиабазы охраны лесов. Минприроды Забайкальского края 3 сентября организовало встречу журналистов с пожарными, чтобы они могли рассказать, чем отличается работа в соседнем регионе, почему дым в Якутии горький и как работа на очагах укрепляет здоровье.
Замминистра природных ресурсов края Заур Аппоев вручил пожарным благодарность и, сказав, что Читинская авиабаза считается одной из лучших в России, оставил пожарных наедине с журналистами.
Мужики, которые 2 месяца прожили в тайге, выходя на огонь буквально врукопашную, выглядели немного смущёнными. К такому целенаправленному вниманию и объективам камер они явно не привыкли. Но вопросы пожарные отвечают по очереди, но не перебивая, а дополняя друг друга. Даже в такой мелочи видно, что команда крепкая, сработанная.
— Тяжелее тушить пожары в Якутии или в Забайкалье?
— Там лес частый, рясный (густой — ред.). А всё остальное так же, как у нас. Пила, мотыга, лопата и ранец — всё такое же.
Отличие главное — в Якутии слой, который надо копать, намного толще. Там мари и торф почти в пояс. Иногда, впрочем, бывает, что на глубине штыка начинается вечная мерзлота. У нас такого нет, хотя очень похожие условия в Чаре, Тунгокочене и Тупике.
Ещё у нас дым лесных пожаров сладковатый, а там — горький, наверное, из-за торфа. Это чувствуется очень сильно. Говорят, что он вреднее, но мы не проверяли — не можем сказать.
— Каково вообще жить в лесу 2 месяца?
— Тяжело, особенно в Якутии — мошка, комары, все насекомые кусаются. Но мы всегда отвечаем — работа у нас такая.
Дым на мошку особенно не влияет. Животные спасались от насекомых — они старались даже зайти в пожарище, там хотя бы паутов нет.
Жили мы в сотнях километров от населённых пунктов. У нас в Забайкалье хотя бы вдоль дорог есть сёла, а там огромные территории не заселены. Жили почти без связи. Изредка появлялась возможность позвонить.
— Что больше всего запомнилось в этой командировке?
— Самый запоминающийся момент, как мы окопали один пожар по кругу 15-километровой траншеей и не один раз. А так — ну особо ничего такого. Мы не были около сёл, которым пожар угрожал, не было у нас экстремальных ситуаций, потому что их нельзя нам допускать.
— Не появляются ли проблемы со здоровьем после столь долгого нахождения в задымлённом лесу?
— Наоборот, здоровье прибавляется с каждым выкопанным километром траншеи (дружно смеются).
— Как вообще в Якутии была обстановка? Мы даже тут ощущали отголоски, так сказать, в виде задымления.
— Горело хорошо. Порой видимость была 10 метров, а дальше уже не видно. На верховые пожары мы не попадали. Сопок там мало, поэтому огонь наверх почти не поднимался, хотя бывало и такое.
Там были сильные ветра, из-за которых пожары объединяются и площадь возгорания составляет 300-400 гектаров. Это сложно представить, но когда над ними летишь-летишь, то и конца-края не видно. Такие пожары не тушат, только лишь сдерживают.
Жара, задымлённость — в горящих лесах всё так же, как у нас. А вот привыкнуть к белым ночам было трудно первое время. Время спать, а ещё светло — непривычно.
— Как сгорел лагерь у забайкальских пожарных?
— База пострадала у ребят из Тунгокоченского района. Там начался очень сильный ветер, можно сказать, ураган. Но люди они опытные, вышли с минимальными потерями. Палатки погорели — это мелочи, главное — люди живы и здоровы.
— Насколько вам помогали власти Якутии?
— Они пытались сразу всё делать не только для нас, а для всех прикомандированных. Технику старались вовремя прислать, хотя техники там не хватало — её и доставить трудно в такую глушь, и тонула она, потому что болота. Поэтому в основном от нас требовался ручной труд в тяжелейших условиях.
— Какая реакция была, когда вам сказали, что поедете в Якутию, где такая сложная обстановка?
— Поскорее бы вылететь. Ребята застоялись, у нас пожаров в этом году практически не было. Интересно посмотреть другую местность. Иногда везёт, и мы успеваем что-то посмотреть, в музей даже сходить. Но здесь этого не было, потому что прилетели, залетели, потушили, как только ситуация стабилизировалась — поехали обратно. Перед вылетом домой из леса выбрались.
После официальной части мы поговорили с пожарным Олегом Алмазовым. Он с 1998 года работал в лесной отрасли, а с нынешней весны стал пожарным.
— Как организована ваша работа? Вот прилетели вы в Якутию, и что дальше?
— С аэропорта нас забрал вертолёт и высадил уже в лесу. Там мы организовали табор — поставили палатки, соорудили очаг, сделали всё, что нужно для жизни, для быта. А потом начали работать. Рабочий день ненормированный, конечно, по обстоятельствам, по угрозе принимаются решения.
Обычно утром мы выходим из лагеря с ранцевыми огнетушителями, лопатами, мотыгами, пилами. Часть работы — это создание противопожарной траншеи по кромке пожара. Копать очень много приходится.
Условия от наших отличаются. Там мох, много кустарников, травы почти нет, но лес очень густой, деревья часто стоят, почти темно в лесу. Там густая растительность очень, чепура (кустарник — ред.), и огонь распространяется мгновенно.
Края хорошие, богатые, шикарная природа, интересно было посмотреть. Было удивительно, что лето на севере такое же жаркое. И насекомых очень много. Мошку даже дым от пожаров не пугает. Снял перчатку, и руку моментально облепляют комары.
— В какой местности вы работали?
— Мы были в Мирнинском и Ленском районах, всего нас, забайкальцев, было около 90 человек. Все разбиты по группам, работали в зависимости от остроты ситуации, от сложности обстановки. Наша группа — 12 человек.
Нас доставили на место на вертолёте, потому что иначе туда не добраться.
— Отчего возникают пожары?
— В основном от сухих гроз. Мы видели, как гремит, сверкает, а дождя нет, и потом начинается возгорание. Такие грозы там часто происходят. Других причин для пожаров и нет, наверное. Туда, где мы были, только на вертолёте можно добраться. Человек туда точно не попадёт. А чтобы борт нанимать и лететь что-то жечь — дорогое удовольствие, наверное.
В этом сложность таких пожаров. И попасть туда непросто, и работать трудно. Но мы отработали всё-таки.
— Много споров из-за того, целесообразно ли тушить лесные пожары в такой глуши. Вы как думаете?
— Это лес, живая природа. Я даже не думаю, целесообразно или нет — надо в любом случае тушить, спасать природу. Глушь или не глушь — с пожарами в любом случае надо бороться.
«Таких пожаров не было никогда» Битва за тайгу: что происходит в охваченных огнем лесах Якутии
В Якутии полыхают самые масштабные за десятилетие природные пожары. Из-за аномально сухого лета, ураганных ветров и человеческого фактора пострадали не только леса на площади большей, чем вся Грузия, но и населенные пункты, а дым дошел до Якутска и Челябинска. Ситуация оказалась настолько серьезной, что глава Якутии Айсен Николаев назвал происходящее «битвой за тайгу». Что происходит в республике и кто побеждает в этой битве — в материале «Ленты.ру».
Поселок Бясь-Кюель в Горном районе Республики Саха (Якутия) стоит посреди тайги, которая полыхает практически все лето. Лесные пожары здесь не редкость, однако такого размаха стихии, как в этом году, не припомнят даже старожилы.
«В советское время все было достаточно стабильно. В Ленском улусе (районе) было 105-109 пожаров, в Горном улусе было 115-217. Такие вот цифры, не то что сейчас, — вспоминает ветеран якутского лесного хозяйства Иван Кривошапкин. — Таких глобальных пожаров не было никогда».
Когда огонь подошел к Бясь-Кюелю, местные жители поначалу не особо волновались — ведь обычно стихию удавалось остановить вдали от населенных пунктов. 6 августа, когда огонь подошел прямо к поселку, поначалу объявили эвакуацию, но потом отменили, посчитав, что опасность миновала.
«Мы уснули, а утром проснулись в 9 часов, и нам сказали, что пожар перекинулся через минерализованную полосу, которую делали, чтобы огонь не зашел в деревню», — рассказывает воспитательница местного детского сада Раиса Иванова. (Минерализованная полоса — срытая до минерального слоя почва, расчищенная от горючего материала, используемая для предотвращения распространения низового пожара или как опорная линия при пуске встречного отжига — прим. «Ленты.ру».)
Фото: Семен Рябинин / ТАСС
Дальше события развивались стремительно. Дома на ближайшей к лесу улице начали вспыхивать один за другим. Началась эвакуация. Из опасных точек увезли женщин, детей, стариков.
Увез свою семью из поселка и работник местной администрации Айсен Павлов.
Прежде всего собрали документы, зимнюю одежду — у нас ведь скоро уже похолодает, ружья и инструменты, которые могли бы пригодиться для постройки нового дома, если случится беда, — вспоминает он. — Все собрал и отправил с женой в улус
А сам вместе со всеми трудоспособными мужчинами поселка пошел бороться с огнем, помогать спасателям и прибывшим волонтерам.
«Часть наших бросилась спасать дома, а другая осталась с той стороны села, чтобы не дать огню подойти оттуда. Все вокруг полыхало», — рассказывает Павлов.
Как отметил спасатель МЧС России Ярослав Малюшин, работавший на ликвидации пожара в Бясь-Кюеле, в тот день был шквалистый порывистый ветер от 30 метров в секунду и больше. Лесные пожары делятся на низовые, когда горит подлесок и трава, и верховые, когда горят сами деревья. Утром 7 августа верховой пожар был в полукилометре от поселка, но до поселения начали долетать дым, песок, пепел и угли. Именно от углей и загорелся первый дом.
«И пожар пошел по цепочке: первая улица, вторая…» — рассказывает Малюшин. На место возгорания были оперативно переброшены автоцистерны, дополнительные силы — местные жители, волонтеры, пожарные. Некоторые дома в поселке нежилые, заброшенные и ветхие. Они «сгорали, как щепки».
Условия были ужасными — пыль, песок, ветер, задымленность. Малюшин говорит, что даже с 5-10 метров сами дома было не разглядеть — видишь, что что-то горит, а что именно — непонятно. «Мы знали, что часть поселка точно потеряем», — с сожалением говорит он. Тушить в таких условиях все дома было невозможно, поэтому основательно взялись за один из них, чтобы не дать пожару пойти дальше. «Мы приняли правильное решение и таким образом спасли основную часть поселения», — уверен Малюшин.
Айсен Павлов рассказывает, что усилиями пожарных, МЧС, волонтеров были спасены 190 жилых домов и административные здания.
Страшно было. Слава Господу и духам, что мой дом не сгорел! — улыбается Павлов. — Остался цел!
Куда меньше повезло жителю Бясь-Кюеля Афанасию Максимову. У него был деревянный дом, хозяйство, инструменты, сено, корова, трактор. «Все, что было, сгорело», — печально произносит он.
Не повезло и родне Раисы Ивановой. Ее дом остался цел, но сгорели дома ее родителей, родителей мужа и родного брата. «Ни дома, ни построек, там пустошь. Стоят только батареи», — говорит она. К счастью, никто из местных жителей или спасателей в тот день не пострадал.
Фото: Александр Миридонов / Коммерсантъ
«Кто на тракторе, кто с лопатой — отстояли свое село»
Похожих трагедий в других селах пока удалось избежать. Но огонь все чаще подходит к небольшим населенным пунктам в тайге: в поселке Ытык-Кюель, административном центре Таттинского района, проживает более шести тысяч человек, и его чуть было не постигла та же судьба.
«Оставалось всего несколько километров до села, — вспоминает жительница Ытык-Кюеля Лидия Маркова. — Силами добровольцев и МЧС мы отстояли свое село. Ни один дом не сгорел». Помогали им буквально все сельчане. Если мужчины работали на минполосе, то женщины готовили еду для спасателей и добровольцев, а также эвакуировали местный краеведческий музей.
Удалось отстоять от огня свое село, находящееся в Намском районе, и Руслану Новгородцеву. Пожар начался в четырех километрах от поселения, и все мужчины пошли бороться с ним «кто на тракторе, кто с лопатой, кто с ведрами». Огонь удалось остановить только на следующий день, когда подошли спасатели и военные — они привезли трактора с плугами, бульдозеры и экскаватор. «Сейчас ситуация стабилизировалась, все нормально. Даже солнечно. Завтра дождь ждем, чтобы уже потушил это все», — надеется Новгородцев.
Пожар в районе национального парка «Ленские столбы»
Фото: Вадим Скрябин / ТАСС
«Битва за тайгу продолжается»
Власти республики говорят, что ситуация действительно начинает улучшаться — помогает погода.
В ряде районов Западной и Центральной Якутии прошли долгожданные дожди, в том числе вызванные самолетом-зондировщиком «Циклон», — сказал глава республики Айсен Николаев. — Но есть районы, где дождей нет или они совсем незначительны. Поэтому природа пока не дает передышки — битва за тайгу продолжается!
В этой битве республике помогает настоящая армия добровольцев, а также мощная группировка сил Рослесхоза, МЧС и Министерства обороны.
Со снабжением передовой помогают добровольцы. «Те, кто не могут [прийти помогать тушить огонь], отправляют и гуманитарную помощь, и воду, бензопилы, материалы, продукты. Это общее дело», — говорит спасатель.
Сейчас на тушение пожаров в Якутии брошены около пяти тысяч человек. Борьба со стихией ведется и на земле, и с воздуха, в том числе и с помощью самолета Ан-26 «Циклон», который используется для того, чтобы провоцировать искусственные дожди над очагами горения тайги. На место по поручению президента прибыл глава МЧС Евгений Зиничев.
«Пожарам, которые находятся вблизи населенных пунктов, нужно уделять особое внимание. Продолжать держать на контроле и при необходимости увеличивать количество техники и личного состава. Защита населения — наша основная задача», — заявил он в ходе совещания в Якутии.
«Едут спасать свою малую родину»
Гавриил Кононов еще в июле наткнулся в одной из групп в WhatsApp на призыв о помощи. «Я собрал ветеранов боевых действий, и мы поехали в Намский улус, в село Салбанцы», — рассказывает он. Как говорит Кононов, главная задача волонтера — не допустить, чтобы огонь прорвался через минполосы. «Наши волонтеры — не специалисты, — замечает он. — От них требуется ходить возле минерализованной полосы с лопатами и ранцами РЛО [ранцевые лесные огнетушители] и подтушивать проходящий пожар».
Сейчас Кононов работает в волонтерском штабе в качестве инструктора. «Я увидел тут огромный всплеск патриотизма. Без разницы, какой национальности — здесь мы все едины, — говорит он. — Как на фронт, собирают всем миром. Это радует — что люди у нас такие сплоченные».
«Нам нужны инструменты, спецодежда, снаряжение, палатки, спальные мешки, лопаты, РЛО, пилы «Дружба» и продукты в большом количестве», — говорит представитель руководства добровольческого штаба, руководитель Союза женских организаций РС(Я) Анжелика Андреева. Закупка этих средств ведется на общественные пожертвования, и поэтому материальная помощь штабу сейчас нужна как никогда.
«МЧС, профессионалы тушат самолетами, вертолетами, тракторами, а наши, когда огонь затушили, дежурят, смотрят, чтобы огонь не появился снова», — объясняет Андреева. По ее словам, в добровольцы в основном записываются студенты и землячество. «А землячество — это же выходцы из тех районов, они приходят и едут спасать свою малую родину», — говорит она. Главная надежда — что к 1 сентября, когда наконец похолодает, пойдут дожди. Тогда ситуация изменится в корне.
17 августа пожарным удалось спасти от огня бизонов, которые обитают в природном парке «Синяя». Как сообщил ТАСС, пожар удалось остановить всего в 700 метрах от питомника. Здесь республике помогал Всемирный фонд дикой природы (WWF) России — ранее организация доставила в питомник противопожарную технику.
«Огонь начал окружать бизонарий. Пять пожаров, пришедших извне, объединились в один, мы отгоняли его с юго-востока и смогли справиться, — заявил глава дирекции биологических ресурсов, особо охраняемых природных территорий и природных парков Минэкологии Якутии Яков Сивцев. — Но затем ветер изменился, и огонь пошел с запада. В это время как раз в природный парк прибыла техника, и эти два квадроцикла помогли переломить ситуацию. Возгорания фиксировались на расстоянии 700 метров от питомника, сейчас они уже в семи километрах. Удалось «поймать» огонь в поймах ручьев»».
Всего в питомнике обитают несколько сотен животных. Сейчас они укрылись в пойме реки Синей, и им ничего не угрожает. В питомник направили дополнительную технику и продолжают следить за ситуацией, сообщили власти.
«Природа начала — природа закончит»
«В этом году было слишком мало осадков, да и снега было тоже мало, водоемы не наполнились, откуда можно было брать ту же воду для тушения лесных пожаров», — объясняет причины ситуации спасатель Ярослав Малюшин. Из-за этого ликвидаторам приходилось таскать воду с собой, прокладывать рукава на большие расстояния. Плюс сильный ветер, задымление, разбросанный мусор. «Бабушка пошла за грибами, потеряла очки, не стала их искать, а они же работают как линза, и через какое-то время солнце воспламеняет подлесок», — говорит спасатель.
Но победа в любом случае близка, считают местные. «Гореть долго не будет. Фаза осенних дождей подошла. Природа начала — природа закончит. Пожар — это природное явление», — рассказывает Иван Кривошапкин, ветеран лесного хозяйства.
Синоптики дают долгожданный обнадеживающий прогноз — переломный момент в битве за тайгу уже наступил. Как говорит глава якутского Гидрометцентра Татьяна Маршалик, площадь пожаров снижается, еще несколько дней назад было зарегистрировано больше 60 их очагов, а по состоянию на 17 августа — 47.
«Обстановка чисто синоптическая изменилась именно начиная с 14-15 числа. У нас прошли хорошие дожди», — рассказывает Маршалик. Она объясняет, что дело было в антициклональной погоде, когда «ничего никуда особо сильно не двигалось». Сейчас же работает фронтальная зона, пошли циклоны, а значит, рано или поздно придут осадки.
Становится легче и Якутску, до которого доходил дым от лесных пожаров. «17 августа мы проснулись — у нас солнце, чистое небо, — отмечает Маршалик. — Это еще не говорит о том, что у нас больше не может быть задымления, но это все-таки зона фронтальная, с осадками, свое дело делает».
Однако расслабляться все же рано, ведь в части районов пожары продолжаются, и площадь их довольно приличная, заключает она.
Сгоревшие дома жителей поселка Бясь-Кюель, к сожалению, уже не вернуть. Сейчас большинство погорельцев живут у родственников или в предоставленных им административных помещениях. Власти уверяют, что это ненадолго. 7 августа, сразу после пожара, глава республики Айсен Николаев прямо в поселке провел оперативное совещание, на котором заявил, что для семей, дома которых сгорели, будут возведены новые.
Мы сделаем все, чтобы как можно быстрее обеспечить пострадавших жильем, — сказал Николаев. — Все дома будут построены за счет республиканского бюджета
Всем, кто находился в зоне пожара, была выделена указом главы республики материальная помощь в размере 30 тысяч рублей, рассказала Ольга Балабкина, зампред правительства Якутии. По ее словам, власть пристально контролирует этот вопрос.
Собраны документы и для оказания дальнейшей материальной помощи малоимущим погорельцам села. Первые выплаты в размере 52 тысяч рублей уже проведены. Часть детей из пострадавших семей отправились на море, в детский лагерь «Орленок», где будут отдыхать и восстанавливаться. Вскоре будет решен вопрос и по остальным детям — они этим летом побывают либо в «Орленке», либо во всероссийском детском центре «Океан» в Приморском крае.
Что же касается нового жилья, то его жители сгоревших домов получат уже в середине октября. Расчистка территории проведена, сейчас на месте работают планировщики. Как подчеркивает Балабкина, новые дома будут благоустроенные, в отличие от тех, которые были раньше, — ведь в старых не было канализации, и туалеты располагались во дворе.
20 августа там вбили первые сваи для будущих домов. Об этом рассказал журналистам Айсен Николаев.
«Сегодня в селе Бясь-Кюель состоялось радостное событие — закладка сваи первого нового дома. Хозяева — семья Саввиных. Я был счастлив увидеть в глазах собравшихся жителей не страх и безызвестность, а уже искреннюю радость и уверенность в завтрашнем дне», — цитирует его «Интерфакс».
Пострадавшие леса тоже восстановятся, как это происходит уже многие века. Тайга залечит свои раны, отчасти ей в этом помогут люди. Именно с Якутии в 2021 году началась акция «Сохраним лес».
«Сегодня в Хатыминском участковом лесничестве Нерюнгринского района было высажено десять тысяч саженцев сибирского кедра. Это место выбрано не просто так — в 2008-2009 годы здесь бушевали крупные лесные пожары. А теперь тут появится новый лес», — написал в Instagram Николаев.