что делать если у тебя ужасные родители
Как распознать токсичных родителей
Соавтор(ы): Liana Georgoulis, PsyD. Доктор Лиана Георгулис — лицензированный клинический психолог с более чем 10 годами опыта. В настоящее время является клиническим директором Coast Psychological Services в Лос-Анджелесе, Калифорния. Окончила Университет Пеппердайна по специальности «Психология» в 2009 году. Занимается когнитивно-поведенческой терапией и другими видами доказательной терапии, работает с подростками, взрослыми и парами.
Количество источников, использованных в этой статье: 10. Вы найдете их список внизу страницы.
Количество просмотров этой статьи: 15 016.
Токсичные родители — это родители, которые причиняют эмоциональный вред личности ребенка своим негативным отношением. [1] X Источник информации Само по себе токсичное отношение не является психическим расстройством: лица, для которых характерно такое поведение, вполне могут иметь психические заболевания, но могут и не иметь их. Важно вовремя распознать токсичных родителей, чтобы позаботиться о благополучии ребенка. При этом следует обращать внимание на соответствующие признаки. Если ваши родители склонны к такому поведению, вам необходимо научиться жить с токсичными родителями. Также можно попытаться найти оптимальное решение проблемы, особенно в случае жестокого отношения к детям.
«Непостоянство, отсутствие эмоциональной поддержки и чрезмерно завышенные требования — все это может быть проявлением токсичного поведения».
Существует много видов поведения, которые можно назвать токсичными. Есть явно агрессивное поведение, такое как крик, ругань, побои, но есть и более скрытые вещи, которые могут оказаться еще более разрушительными для личности ребенка и его самоощуения. Например, родитель может постоянно пренебрегать потребностями ребенка или же слишком зависеть от него, используя его как свою личную систему эмоциональной поддержки.
Как понять, что у родителей психическое расстройство (и что теперь делать)
Разговоры о токсичных родителях наконец-то вышли из подполья. Всё больше людей понимают, что когда взрослые физически или психологически калечат своих детей — это не норма, и о таких случаях можно и нужно говорить открыто. Нередко причина такого поведения не в злом умысле родителей или их тяжелом характере, а в реальных психических проблемах. Координатор ассоциации «Биполярники» Маша Пушкина рассказывает о нескольких распространенных у людей среднего возраста психических нарушениях и о том, как можно помочь таким родителям, но прежде всего — себе.
В нашем обществе принято считать, что «хорошая мать» — это настройка по умолчанию. А если женщина не выполняет свои обязанности, то с ней определенно что-то не так, возможно, она психически больна. Ужасных отцов подозревают в безумии гораздо реже.
Но такое представление о родительстве далеко от реальности. Не может быть врожденного инстинктивного знания о том, что ребенку необходимо личное пространство, что с мнением подростка нужно считаться или что постоянная критика и подавление вредят его развитию не меньше, чем побои.
Опыт родительства никого не делает святым: мамы и папы, как и любые другие люди, могут быть жестокими, эгоистичными, аморальными людьми. Не говоря о том, что представления о хорошем воспитании меняются быстро, и то, что было нормой для наших бабушек, нам представляется дикостью (например, запугивать ребенка милиционером и насильно заставлять доедать кашу).
Это с трудом укладывается в голове, но в большинстве случаев насилия над детьми виновны вполне здоровые люди, полностью несущие ответственность за свои поступки.
Лишь в части случаев причина дурного поведения родителей в психическом расстройстве. Мы не будем говорить о конкретных диагнозах, поскольку большинство страдающих от душевных проблем людей 40–60 лет никогда не были у психиатра. Мы расскажем о распространенных симптомах, о том, как они отражаются на детях таких родителей, и о том, что можно сделать, чтобы улучшить свою жизнь.
Тотальность нарушения и вред самому себе: как отличить патологию
Как вообще отличить здоровое поведение родителей от нездорового? Трудность в том, что четкую границу между нормой и патологией не могут провести даже специалисты. Есть целый спектр вариантов между особенностью характера (которую психологи называют акцентуацией) до болезни, которая тоже может быть выражена в разной степени. Существуют пограничные расстройства — состояния на грани между здоровьем и болезнью, когда при стрессе человека «выносит» в неадекват.
Тревожность бывает повышенной: мать боится, что ребенок ударится, и запрещает ему кататься на роликах и велосипеде.
Есть некоторые общие признаки, по которым можно заподозрить патологию.
Прежде всего, это тотальность нарушения: психическое расстройство затрагивает все сферы жизни человека, проявляется во многих ситуациях и сопровождает его всю жизнь.
Чаще всего расстройство развивается в молодости, до 20–30 лет. С возрастом оно может усилиться или, напротив, быть скомпенсировано при благополучных условиях жизни и развитом самоконтроле.
Женщины в возрасте около 50 в группе риска: на фоне возрастной гормональной перестройки может усилиться тревожность и депрессивность, а в редких случаях — начаться более серьезное психическое заболевание.
В группе риска мужчины и женщины с определенными соматическими заболеваниями: это нарушения кровоснабжения мозга, расстройства сна, некоторые гормональные нарушения, длительные тяжелые заболевания, которые истощают организм. Всё это может физически сказаться на работе мозга и вызвать сбои.
Во-вторых, какой бы неприятной личностью ни был «трудный родитель», больше всего от своего безумия страдает он сам. Он ежедневно испытывает массу неприятных эмоций и переживаний, годами живет с ощущениями страха, раздражения, боли, подавленности.
Если здоровые люди переживают из-за проблем, для нездорового представляет проблему сама повседневная жизнь. «Нарциссы» и «социопаты» тоже страдают: первые — от сильнейшего стыда за свое несовершенство, вторые — от внутренней пустоты. В пожилом возрасте состояние таких людей, как правило, ухудшается: депрессивность, тревожность или паранойяльность выходят на передний план, из-за этих качеств они чаще всего одиноки и не реализованы.
Если же родственник издевается над вами, но при этом сияет жизнелюбием и самодовольством, проблема не в болезни, а в его личности.
В-третьих, психически нездоровый человек относится к своему поведению некритично.
Чаще всего он не понимает, чем же он так невыносим для вас, и даже может искренне считать жертвой самого себя (жертвой «неблагодарных» детей, «тупых» коллег, «завистливых» друзей или даже целого заговора против его персоны).
В-четвертых, человек не способен избавиться от этих «недостатков» по своей воле. Даже если очень захочет, он не в силах перестать быть подозрительным, мнительным, мрачным, манипулятивным. С годами многие люди успешно учатся скрывать свои странности, но это не значит, что они перестают неадекватно мыслить и чувствовать.
Зачем разбираться в психических расстройствах родителей
Возможно, вы недоумеваете, зачем вообще копаться в причинах неадекватного поведения? Не лучше ли просто бежать со всех ног от такого человека?
Дело в том, что понимание проблемы — это путь к ее решению. Прежде всего, состояние больного можно улучшить с помощью медикаментов, психотерапии и здорового образа жизни.
Немало случаев, когда домашние скандалы и истерики прекращались после курса грамотно подобранных таблеток. Тревожность, раздражительность, хронически сниженное настроение, вспышки агрессии, бессонница — всё это симптомы, от которых реально избавиться.
Даже если убедить родителей подлечиться невозможно, вы можете изменить свое отношение к их выходкам: воспринимать их не как злобных тиранов или несчастных мучеников, а как нездоровых людей, от которых бесполезно ждать адекватности.
Самая разумная стратегия в общении с психически нездоровыми родителями — не прощение (которое любят советовать многие психологи), а принятие.
Читайте также:
Принятие того факта, что этот человек не способен дать вам те любовь и понимание, о которых вы мечтали в детстве и, может быть, мечтаете до сих пор. Маловероятно, что когда-то он/она станет лучше или раскается в прошлых ошибках. Также маловероятно, что он/она будет лучшим дедушкой/бабушкой для внуков, чем был родителем.
Вместо того чтобы бесконечно ждать невозможного, стоит направить силы на помощь самому себе: создавать комфортную вам дистанцию в общении с родителями и искать поддержку там, где ее могут дать.
Патологически тревожные родители
«Мама знала, что мне предстоит сложная и долгая поездка за рулем с двумя маленькими детьми. Я просила ее меня не отвлекать без веского повода. Но пока я была в дороге, она оборвала телефон: 20 звонков и 40 сообщений! И это для того, чтобы сообщить мне, что ветер усилился на несколько метров в секунду и она боится, что на мою машину что-нибудь упадет. Если бы я отвечала на ее звонки каждый раз, я точно во что-нибудь врезалась бы», — вполне типичная история из жизни взрослой дочери патологически тревожных родителей.
Тревожные родители постоянно беспокоятся: что с детьми что-то случится, что у них не сложится личная жизнь или карьера, что она сложится, но как-то не так…
В этих тревогах нет ни меры, ни логики. Они контролируют: требуют подробнейших отчетов о жизни взрослых детей и при этом могут придраться к каждой мелочи. Они приходят в ужас, когда происходит что-то неожиданное и для них непривычное.
Но даже когда ничего не происходит, они всё равно беспокоятся, потому что «не может быть всё так спокойно, чует сердце, случится что-то ужасное».
Тревожные расстройства — самое распространенное психическое нарушение в мире, а среди российских женщин среднего и старшего возраста оно встречается особенно часто. И хотя эти расстройства очень распространены, диагностируют и лечат их в России в разы реже, чем в западных странах.
Мама (реже папа) не издевается над вами специально и не симулирует: тревога может быть настолько сильна, что обычный человек не способен ее выдерживать.
«Не могу есть и даже дышать от переживаний», «сердце за тебя болит» — это не метафоры, а реальные ощущения тревожного человека.
Необязательно вести маму к «страшному» психиатру, некоторые препараты может выписать и невролог в районной поликлинике. Приятный бонус лечения — нередко проходят «неразрешимые» проблемы с физическим здоровьем, на которые родители постоянно жаловались (головные боли, боли в области сердца, бессонница).
Вполне работает принцип «меньше знает — крепче спит»: прекратите практику ежедневных отчетов, или сведите ее к минимуму — например, одна сообщение в день со стандартным текстом «всё хорошо».
Рассказывайте как можно меньше подробностей о вашей жизни, переводя разговоры на дела самих родителей. Воспринимайте поток тревожного сознания как помехи, между которыми иногда проскальзывает важная информация, и не реагируйте на него эмоционально: «Да, мам. Я тебя слышу, мам. Кстати, об огороде/погоде/дне рождения». На самом деле тревожный человек больше всего хочет услышать уверенное подтверждение того, что всё хорошо. Ваша реальная жизненная ситуация ему не слишком интересна.
Смиритесь с тем, что ваши родители — не те люди, к кому можно обратиться в трудной ситуации. Возможно, они и помогут физически или материально, но обсуждение любых проблем будет сопровождаться паникой/истерикой/приступами давления (нужное подчеркнуть).
Тревожность — штука заразная, особенно если вы выросли под разговоры о том, «как бы чего не вышло». У многих детей тревожных родителей тоже развиваются тревожные расстройства самых разных видов, от обсессивно-компульсивного до панических атак. С этой проблемой, кроме психиатра, стоит обратиться к когнитивно-поведенческому психотерапевту. А для начала — освоить базовые техники самопомощи (например, как правильно дышать, чтобы остановить паническую атаку). Вот, например, хорошие книги самопомощи: Роберт Лихи «Свобода от тревоги», Линн Кларк «Обуздай свои эмоции. Как справиться с тревогой, гневом и депрессией».
Депрессивные родители
«Моя мама — вроде бы добрый и душевный человек, но всю жизнь она видит в черном свете. В итоге 90% наших разговоров сводятся к ее нытью об ужасной погоде, ужасном здоровье, страшным новостям по ТВ и от том, как она страдает от того, что мы так редко видимся. Но как общаться чаще, если после часа разговоров с ней на меня находит такое уныние, что хоть пойди и утопись?»
Депрессивные расстройства — тоже очень частое явление и среди молодых и внешне благополучных, и среди старых и больных. Конечно, трудные жизненные условия, тяжелые заболевания (например, онкология), потеря любимых людей увеличивают вероятность их развития.
Важно различать хроническую депрессию ( депрессивное расстройство ) и вызванную определенными грустными событиями ( реактивную депрессию ). Во втором случае человек со временем придет в норму, а в первом эпизоды тоски и хандры будут сопровождать его на протяжении всей жизни.
Депрессивные родители не только мрачны и унылы. Они холодны и отстранённы, что для детей особенно невыносимо. Часто — пассивны, беспомощны и зависимы, их постоянно нужно спасать, потому что они с трудом справляются с рядовыми задачами. Иногда — раздражительны и мнительны.
Депрессивные часто говорят о болезнях и скорой смерти, даже если человеку всего 40, у них может быть специфический «кладбищенский» юмор.
От «обычной хандры» депрессия отличается тем, что человек находится в ней длительное время (месяцы, иногда даже годы), и пессимистичный взгляд распространяется на всё вокруг.
Если же родители становятся больными и несчастными только тогда, когда им что-то от вас нужно — скорее всего, они манипуляторы (что тоже не гарантирует их здоровья, см. «Родители-психопаты»).
Люди в депрессии не могут поверить в перемены к лучшему, из-за чего их бывает очень трудно мотивировать лечиться. Некоторые глушат депрессию алкоголем, что особенно типично для мужчин. Депрессия очень часто сопровождается тревожностью. Кроме того, она может проявляться на уровне физических ощущений: необъяснимые боли в сердце, в животе, ощущение слабости, тяжести.
Важно понимать, что одной любовью и пониманием их не вылечить. У таких людей в душе будто черная дыра, которую не заткнуть, как бы вы ни старались.
Родители-психопаты
При расстройствах личности интеллект и способность выполнять работу или домашние дела не страдают. «Ненормальность» проявляется прежде всего в отношениях, причем сильнее всего — в отношениях с самыми значимыми людьми.
Многих приводит в ступор этот парадокс. К примеру, у отца семейства прекрасная репутация на работе. Он шутит с коллегами и ловко заискивает перед начальством. Никто не может поверить, что дома он — непредсказуемый тиран, который выгоняет жену на улицу и бьет детей, когда они слишком шумят. Причина в том, что поверхностные отношения с коллегами не затрагивают болезненных эмоций такого человека. Кроме того, для многих «психопатов» важна красивая внешняя картинка, образ хорошей семьи. Поддержание образа требует от них массы усилий. А дома они ведут себя «естественно» и выплескивают накопленное напряжение, что не сулит близким ничего хорошего.
Существуют европейская и американская классификация расстройств личности. Расстройства личности могут быть разными (пограничное, нарциссическое, истерическое, зависимое и многие другие).
Но для большинства их носителей свойственны такие неприятные для близких черты, как преобладание эмоций над разумом (потому поступки могут быть непредсказуемыми и нелогичными), манипулятивность, недостаток эмпатии, зацикленность на себе и своих переживаниях.
Психоанализ объясняет деструктивное поведение «психопатов» негибкими психологическими защитами. Их вы наверняка успели испытать на собственном опыте. Например, идеализация и обесценивание : когда дочь была «принцессой», а после неугодного папе поступка стала «монстром». Или проекция : родители много лет издевались над вами, но утверждают, что это именно они — жертвы, а вы — бессердечный мучитель. Типично отрицание — даже самых очевидных фактов.
Не пытайтесь проломить психологические защиты (если, конечно, вы не мечтаете свести родителя с ума окончательно). Они выполняют важную функцию: защищают уязвимую личность от непереносимых для нее переживаний. Признать, что кто-то был отцом-садистом или завистливой матерью, действительно невыносимо. Любой самообман будет лучше.
Евгения Богданова, психолог, руководитель проекта «Токсичные родители»:
«Родители-психопаты — дисгармоничные люди, которые постоянно нуждаются в самоутверждении. К сожалению, чаще всего они делают это за счет ребенка, потому что он всегда доступен. Даже если ребенок молодец, всё успевает, учится отлично, они найдут повод для критики и обесценивания. Дети верят родителям и растут крайне неуверенными в себе и своих способностях.
Поведение родителя нелогично и непредсказуемо. Из-за этого ребенку приходится буквально становиться экстрасенсом. Он по звуку шагов может сказать, в каком настроении папа пришел с работы. С возрастом это гарантирует не только чуткую интуицию, но тревожность, страхи.
Для родителя-психопата типично перекладывание на ребенка вины за свои проступки и приступы агрессии. Человек приобретает гнетущее чувство вины, и именно оно продолжает его держать рядом с родителями во взрослой жизни».
Но это не сделает их «нормальными». Чтобы обуздать нездоровые эмоции, необходима перестройка всей личности, которая потребует многолетней психотерапии.
Так что основная стратегия — любить (или не любить, как вам комфортнее) таких родителей на безопасном расстоянии. Если им действительно требуется регулярная помощь (они тяжело больны, малообеспечены), изучите возможность отдать ее на аутсорс: например, приглашать соцработника, «мастера на час» или сиделку. Это обойдется намного дешевле, чем годы психотерапии или «самолечения» после личных визитов.
Постарайтесь не принимать обесценивания и манипуляций со стороны родителей на свой счет. По сути, они говорят не с вами, а со своими личными демонами.
Не впускайте их в свою личную жизнь и не посвящайте в ваши переживания. При первой же ссоре они используют всё, что вы им доверили, против вас.
Шизофренические родители
«Отец всегда был холодным и отстраненным человеком, казалось, он жил в своем мире и мной не слишком интересовался. Никогда не спрашивал, как у меня дела, даже не смотрел мне в глаза. Но при этом иногда он начинал меня подозревать в каких-то странных вещах и устраивал настоящие допросы. Убедить его в том, что я ничего такого не делал, было невозможно. Если я плакал — это подтверждало, что я врал, если оставался невозмутимым — тем более».
Проявляются они в специфическом характере и нарушениях мышления.
Такие люди замкнуты и сосредоточены на своих переживаниях. Они не способны к близким теплым отношениям и сопереживанию другим. Мышление в разной степени нарушено, в их высказываниях часто нет логики и смысла.
Многие из таких людей подозрительны и мнительны вплоть до приступов паранойи — они уверены, что кто-то хочет им навредить, и от этого нужно спасаться любой ценой. В таких случаях они либо «спасают» своих детей, либо их же и обвиняют в злом умысле. Далеко не всегда паранойя очевидна для окружающих: это необязательно идеи о преследовании пришельцами или ЦРУ, а, например, очень подробные (и полностью выдуманные) рассказы соседям о том, что дочь украла у матери драгоценности или выживает ее из квартиры.
Евгения Богданова:
«Особенно плохо на детях сказывается то, что родители с шизофреническими нарушениями общаются двойными посланиями. Например, мама говорит: „Иди отсюда!“ А всем своим видом показывает, что нельзя никуда уходить. Или спустя минуту: „Стой, разве я говорила тебе уходить?“ Для ребенка этот конфликт неразрешим, он не знает, что делать и чему верить.
Чтобы выжить в семье, ему приходится быть послушным и тихим. Это удобный ребенок, который очень боится сделать что-то не так. Повзрослев, он становится замкнутым одиночкой.
Это типичная „белая ворона“, ему трудно в обществе. Нередко это яркие, интересные люди, но совершенно закрытые, эмоционально недоступные. В отношениях им трудно раскрыться, они повторяют нелогичное поведение матери: то притягивают, то отталкивают, не могут поверить, что их на самом деле любят».
К сожалению, часто невозможно убедить пожилого и очень подозрительного человека лечиться. В таком случае лучше оставить попытки спасать родителей и сосредоточиться на помощи себе.
Читайте также:
Ваши родители не выбирали для себя жизнь с психическим расстройством. Но ее не выбирали и вы, а потому не должны нести их бремя. Если родители настроены на лечение и готовы к некоторой работе над собой — безусловно, стоит их поддержать на этом нелегком пути.
Если же категорически нет — в какой-то момент придется признать, что вы не сможете их спасти, а вот разрушить собственную жизнь — вполне вероятно.
Необязательно полностью прекращать общение и сбегать на край света. Хотя в некоторых случаях именно такой выход — единственный возможный.
Есть шанс сохранить равновесие, соблюдая определенные правила общения с нездоровыми и не полностью отвечающими за себя людьми.
1. Примите реальность такой, какая она есть: родители больны душевно. Они не исправятся и не раскаются, потому что стали такими не по своей воле.
Родители-вредители: как преодолеть родительский гиперконтроль
В издательстве «Питер» выходит книга американского психотерапевта Сьюзан Форвард «Токсичные родители. Как вернуть себе нормальную жизнь». Автор объясняет, как справиться с чувством вины и другими психологическими травмами, нанесенными родителями. За восемнадцать лет работы психотерапевтом в частной клинике Форвард проконсультировала тысячи людей с заниженной самооценкой из-за токсичных отношений с родителями. Публикуем главу, посвященную родительскому гиперконтролю.
Давайте подслушаем воображаемый разговор между повзрослевшим ребенком и его родителями, которые пытаются все контролировать. Уверяю читателей, что такой разговор никогда не состоится, но если бы люди могли искренне выражать свои сокровенные мысли и чувства, они сказали бы друг другу приблизительно следующее:
Повзрослевший ребенок: Почему вы так себя ведете? Почему, что бы я ни делал, вы считаете, что я обязательно сделаю это плохо? Почему вы не можете относиться ко мне как ко взрослому? Какое дело отцу, стану я врачом или нет? Какая вам разница, на ком я женюсь? Когда вы уже оставите меня в покое? Почему вы ведете себя так, будто каждое мое решение — это атака против вас лично?
Контролирующая мать: Я не могу описать словами ту боль, которую испытываю, когда ты отдаляешь меня от себя. Мне нужно быть нужной тебе. Я не могу даже думать о том, что потеряю тебя. Ты — вся моя жизнь. Я прихожу в ужас при мыслях о тех ошибках, которые ты можешь совершить. Я не вынесу, если тебе будет больно. Я лучше умру, чем буду чувствовать, что я не состоялась как мать.
«Это для твоего же блага»
Слово «контроль» не всегда имеет отрицательный смысл. Если мать присматривает за малышом, который только учится ходить, и не позволяет ему одному появляться на улице, мы называем ее не контролирующей, а осторожной, благоразумной. Она контролирует ситуации лишь настолько, насколько это продиктовано здравым смыслом, и руководствуется потребностями ребенка в защите и заботе.
Но такой контроль становится чрезмерным уже десять лет спустя, если мать так же пытается контролировать ребенка, который способен перейти улицу самостоятельно.
Дети, которых не учат пробовать, исследовать новое, преодолевать трудности, рисковать и не бояться поражения, часто чувствуют себя беспомощными и неумелыми, неадекватными. Чрезмерно контролируемые тревожными и пугливыми родителями, они сами становятся тревожными и пугливыми. Это затрудняет их взросление. На подростковом этапе и во взрослой жизни многие из них так и не преодолевают потребность в руководстве и контроле со стороны старших и более опытных родителей. В результате родители продолжают манипулировать ими и часто полностью подчиняют себе повзрослевшего ребенка.
Страх перестать быть нужными часто заставляет контролирующих родителей делать все, чтобы ребенок постоянно чувствовал себя беспомощным. Такие родители испытывают болезненный страх перед «синдромом пустого гнезда» — неизбежным чувством расставания, которое переживают все родители, когда дети покидают дом. Когда ребенок становится независимым, такой родитель чувствует себя преданным и брошенным.
Особенно опасным контролирующего родителя делает доминирование, которое преподносится как забота. «Это все для твоей пользы», «я делаю это лишь ради тебя», «только потому, что я так тебя люблю» — у всех этих фраз один смысл: «я так сильно боюсь потерять тебя, что готов сделать тебя несчастным».
Полный контроль
По поводу полного контроля не должно быть никаких фантазий. Он проявляется открыто, откровенно, явно: «делай, как я говорю, или я не буду с тобой разговаривать», «делай, как я говорю, или больше не получишь от меня денег», «если ты не сделаешь, как я говорю, ты мне больше не сын (дочь)», «если ты не выполнишь мои желания, у меня будет сердечный приступ». Все довольно прямолинейно.
Полный контроль обычно использует угрозы и весьма унизителен. Чувства и потребности человека должны быть подчинены чувствам и потребностям его родителей. Такой человек оказывается в бездонном колодце ультиматумов. Его мнение ничего не стоит; на его потребности или желания никто не обращает внимания. Равновесие сил во взаимоотношениях нарушается.
История Филиппа, 36-летнего менеджера по работе с клиентами в рекламном агентстве, очаровательного и привлекательного внешне мужчины, представляет наглядный пример вышесказанного. Он пришел ко мне на прием, когда после шести лет брака с любимой женщиной оказался на грани развода из-за войны, которую родители объявили его избраннице.
Настоящие проблемы начались, когда я переехал жить в Калифорнию. Сначала моя мать думала, что это временно, и была терпимее, но потом, когда я сказал ей, что влюбился, хочу жениться и осесть здесь, она очень расстроилась и начала по-настоящему давить на меня, чтобы я вернулся.
Я попросила Филиппа уточнить, в чем именно проявлялось «давление». Филипп сказал:
Самый неприятный случай произошел через год после женитьбы. Мы собирались в Бостон на юбилей моих родителей, но жена очень сильно простудилась и заболела. Ей на самом деле было очень плохо. Я не хотел оставлять ее одну и позвонил матери, чтобы предупредить, что не смогу приехать. Она разрыдалась в трубку, а потом сказала, что если я немедленно не приеду, то она умрет. Я не выдержал и полетел в Бостон. Не успел я прилететь, как мне сказали, что я обязан остаться на неделю. Я не стал спорить, но на следующий день улетел рано утром. Через день мне уже звонил отец с сообщением: «Ты убиваешь свою мать. Она всю ночь плакала. Теперь я боюсь, что у нее будет сердечный приступ». Бог мой, ну что им от меня нужно? Чтобы я развелся с женой, вернулся в Бостон, назад в свою детскую комнату?
Родители Филиппа вили из него веревки, хотя находились за тысячи километров от него. Я спросила, пытались ли они принять его жену в семью. Филипп заметно побагровел от злости:
Какое там! Когда звонили — никогда не интересовались, как у нее дела. Не замечали ее. По сути, они все время делали вид, что ее вообще не существует.
Я спросила, противостоял ли Филипп такому поведению родителей? Он смутился и ответил:
Я должен был бы. Но каждый раз, когда они оскорбляли ее, я надеялся, что она сможет пережить это. Когда она жаловалась мне, я просил ее понять их и быть терпимее. Боже, я был настоящим идиотом! Родители унижали мою жену, а я позволял им делать это.
Преступление Филиппа заключалось в том, что он стал независимым. Ответная реакция родителей оказалась предсказуемой — они пытались вернуть его, угрожая лишить родительской любви и предвещая всевозможные ужасы и катастрофы, которые обрушатся на него самого и всю семью, если он не выполнит волю родителей.
Как и большинство контролирующих родителей, отец и мать Филиппа были явными эгоистами. Счастье сына было для них угрозой, а не поводом для гордости и радости. Интересы Филиппа ничего не значили для них. По их мнению, сын переехал в Калифорнию не потому, что у него там было больше шансов в профессиональной сфере, а лишь ради того, чтобы досадить им. То же самое касалось и его женитьбы — он женился не из-за большой любви, а для того, чтобы оскорбить их. Жена вовсе не заболела гриппом, а хотела расстроить их юбилей.
Родители Филиппа все время заставляли его выбирать между ними и его женой. И каждый раз это был вопрос жизни и смерти. Контролирующие родители не терпят компромиссов, для них не существует золотой середины в отношениях. Если повзрослевший ребенок пытается установить контроль над своей жизнью, ему приходится расплачиваться за это и чувствовать себя виноватым и разочарованным, ощущать постоянное давление со стороны родителей.
Когда Филипп пришел ко мне впервые, он был убежден, что его основная проблема — это брак. Однако ему не понадобилось много времени, чтобы понять — брак был не проблемой, а мишенью в битве за контроль над его жизнью, которая началась, когда он покинул родительский дом.
Женитьба сына воспринимается контролирующими родителями как угроза, в жене они видят конкурента. Это приводит к настоящим баталиям между родителями и избранницей, в которых взрослый сын оказывается под перекрестным огнем противостоящих сторон.
Некоторые родители из-за женитьбы сына набрасываются на него с критикой, сарказмом, предсказывают скорый крах отношениям. Другие, как, например, родители Филиппа, отказываются принять жену сына в семью, ведут себя так, словно ее не существует. Бывают и такие родители, которые начинают от кровенно преследовать нового партнера. Ничего удивительного, что все эти тактики наносят серьезный вред и не способствуют стабильности брака.
«Почему я продаю себя родителям?»
Анна пришла ко мне на прием, потому что ее многое беспокоило и не устраивало в личной жизни. В 41 год она была обладательницей нелюбимой работы, лишнего веса, двух сыновей-подростков, к тому же в разводе. Она чувствовала, что застряла в колее однообразия, и хотела похудеть, найти другую работу, изменить свою жизнь. Но при этом была убеждена, что все ее проблемы решатся, если она встретит Мистера Совершенство.
Пока мы беседовали, выяснилось, что Анна считала себя пустым местом, если рядом с ней не было заботливого мужчины. Я спросила ее, почему она так думает, откуда такая идея?
Не от моего бывшего мужа, это точно. За ним мне самой приходилось присматривать. Мы познакомились, когда я окончила университет. Ему было 27 лет, но он все еще жил с родителями и даже представления не имел, как будет зарабатывать на жизнь. Но он был такой нежный, чуткий и романтичный, что я влюбилась. Отец не одобрил моего выбора, но в глубине души, мне кажется, он был рад, что я выбрала такого неумеху. Я настояла на замужестве, и отец сказал, что будет нам помогать, а если дела у моего мужа пойдут совсем плохо, то он устроит его на работу в свою компанию. Наверное, вам кажется, что мой отец — отличный парень? На самом деле это была уловка, крепкий поводок, который позволил ему полностью нас контролировать. Я вышла замуж, но при этом осталась папиной дочкой. Он поддерживал нас финансово, но за это нам приходилось действовать по его указке, он все время учил нас, как надо жить. Я играла в домохозяйку и воспитание детей, но…
Анна оборвала себя на середине фразы, и я спросила: «Но что?» Она уставилась в пол и закончила свою мысль:
Мне все еще нужен был папочка, чтобы заботиться обо мне…
Я спросила, видит ли она связь между зависимостью от отца и зависимостью от мужчин, которая была ей так необходима, чтобы чувствовать себя счастливой.
Да, отец, безусловно, самый могущественный человек в моей жизни. Когда я была маленькой, он обожал меня, но когда я выросла и у меня появилось собственное мнение, он оказался не готов с этим смириться. Если я осмеливалась возражать ему, у него начинались припадки гнева, он кричал, осыпал меня ужасными словами, и это было на самом деле страшно. Когда я была подростком, он стал использовать деньги, чтобы контролировать меня. Иногда он бывал невероятно щедр, и я чувствовала себя любимой и защищенной. Но иногда он унижал меня, мне приходилось выпрашивать у него каждую копеечку — начиная с денег на кино и заканчивая деньгами на учебники. Я никогда не знала наверняка, в чем провинилась. Я все время старалась угодить ему, хотя с каждым разом это становилось сложнее и сложнее.
Читайте также
Для Анны стремление угодить отцу было похоже на забег, где место финиша определял он сам. Чем быстрее она бежала, тем дальше он отодвигал финишную черту. У нее не было шансов на победу. Без какой-либо логики и последовательности в своих поступках ее отец использовал деньги как для того, чтобы поощрить, так и для того, чтобы наказать ее. Он был то щедрым, то скупым и точно так же чередовал любовь и недовольство. Эти противоречивые послания запутывали Анну. Она полностью зависела от отцовского одобрения. И вся эта путаница продолжалась и во взрослой жизни женщины.
Я уговорила мужа пойти работать к отцу. Какая же это была ошибка! С тех пор он полностью подчинил нас. Все надо было делать так, как отец скажет, — начиная с выбора квартиры и заканчивая приучением детей к туалету. Он превратил жизнь Джима на работе в ад, так что в итоге ему пришлось уволиться. В этом поступке мой отец увидел еще одно доказательство никчемности мужа, хотя Джим нашел новую работу. Вся эта история взбесила моего отца, и он угрожал оставить нас без средств. Но потом как ни в чем не бывало подарил мне новую машину на Рождество. И когда вручал мне ключи, сказал: «Разве ты не мечтаешь иметь такого богатого мужа, как я?»
Хотя отец Анны пытался быть щедрым и благородным, он использовал финансовое преимущество жестоко и деструктивно. Он делал все, чтобы продолжать казаться незаменимым в глазах дочери, унижая при этом ее мужа. Так он продолжал контролировать Анну и после того, как она покинула родное гнездо.