что делать если сестра ябеда
Ребенок-ябеда – хорошо или плохо?
Именно поэтому проблема ябедничества для родителей, воспитателей и учителей – одна из самых сложных в педагогическом плане. Хвалить или ругать? Поощрять или наказывать? А, может быть, вовсе игнорировать?
Почему ребенок ябедничает
Само по себе ябедничество имеет настолько различную природу, что порой сам факт жалобы намного важнее, чем вызвавший ее повод.
Проверка границ
Маленькие дети часто обращают внимание, что кто-то (обычно ребята постарше) нарушают запрет родителей или воспитателей. К примеру, мама запрещает уходить в соседний двор, есть конфеты перед обедом или смотреть какие-то передачи, но старший брат или сестра все равно делают это. Младший ребенок пытается выяснить, действительно ли запрет актуален и нет ли у него каких-то дополнительных условий (вот исполнится пять лет и смогу есть сколько угодно конфет!). В поисках истины малыш может обратиться к старшему ребенку (и тот, увы, завербует его «на сторону зла, где есть печеньки»), либо к родителям, что вполне может разжечь братскую войну.
” Первый случай психологически проще для родителя и воспитателя. Обнаружив, что дети гурьбой нарушают запрет, можно их наказать соответственно проступку.
Если же один из детей невольно «заложил» другого – будьте осторожнее с наказаниями. Поговорите со старшим ребенком, напомните об ответственности, о том, что он подает пример младшему.
Сторонник честной игры
” Такого ребенка важно учить, что не в каждой ситуации необходимо прибегать к помощи третейского судьи. Сторонники «честной игры» могут быть очень харизматичны и вполне справляются с задачей убедить всех играть по правилам.
Место под солнцем
Дети постарше – в старшем дошкольном и младшем школьном возрасте – часто используют ябедничество в корыстных целях. Одним это кажется удобным способом добиться внимания и одобрения учителя – стать его помощником, правой рукой, связующим звеном между ним и остальными детьми.
” Родителям стоит задуматься, почему ребенок ищет одобрения именно этим способом? Достаточно ли внимания, поощрения, уважения он получает в семье, если добивается его на стороне всеми возможными способами?
Другой случай – ребенок, который пытается «расправиться с врагом» чужими руками. В особо сложных случаях он буквально наслаждается тайной властью над другими, возможностью «казнить и миловать» по собственному желанию. Бывает, что педагог сам (вольно или невольно) поощряет такое наушничество. Здоровой атмосферы в коллективе ждать не приходится, да и дисциплины добиться не удается (а ведь именно она объявляется целью, которая оправдывает средства!) Зато психологическую травму получают все: и ябеда, и его жертвы, и даже сторонние наблюдатели.
” Столь серьезную ситуацию невозможно решить без реабилитации всего коллектива – психолог должен кропотливо работать с каждым ребенком из группы. Ну и, конечно, что-то надо решать с учителем или воспитателем; это самая сложная часть процесса, поскольку взрослый-то как раз часто считает, что все идет просто отлично. Ну, разве что парочка неугомонных хулиганов, изгоев класса, нарушают благостную картину…
Что делать с ябедой
Предательство или спасение, честность или подлость? Грань тонка, и взрослому необходимо быть особенно внимательным, когда ребенок приходит к нему с жалобой.
Разработайте точные правила
Выработать правила трудно, но возможно. Объясните малышу, что нужно непременно обратиться за помощью к старшим, если чья-то затея может закончиться трагически, например, друзья узнали, как можно проникнуть на крышу многоэтажного дома и собираются там играть. Не менее важно рассказать о ситуациях, когда кого-то (самого жалобщика или другого ребенка) травят, издеваются, обзывают или, не дай бог, бьют.
” Где проходит грань «допустимых правонарушений» решать вам. Но все же не советуем приучать ребенка рассказывать о любом проступке друзей. Что-то, вроде пробежки по газону и безбилетного проезда может остаться тайной…
Учите справляться с ситуацией самостоятельно
” Воспитать ребенка принципиальным – трудно. Вам придется объяснить, что иногда можно и нужно жертвовать такими вещами, как дружба и доверие во имя более важных целей.
Правильно реагируйте на жалобы
Если жалоба кажется вам мелкой, несущественной, не спешите активно на нее реагировать. Скажите, что вам очень жаль, что Вася назвал Петю «дураком», Петя списал контрольную у Лены, а Лена потихоньку выковыривает нелюбимые помидоры из салата и бросает на пол в столовой.
” Вместо того, чтобы спешить судить и казнить, поразмышляйте вместе с ребенком, как именно нужно было поступить в такой ситуации. Может, Пете стоило обратиться за помощью к Лене до контрольной и попросить объяснить трудное правило? Да и учитель не отказал бы в помощи, правда?
Так вы косвенно вмешаетесь в конфликт, но реально его разрешит ваш ребенок. В следующий раз он сделает это самостоятельно!
Благодарность и поощрение
Если ребенок обратился к вам за помощью в ситуации, когда это действительно было оправдано, обязательно поблагодарите его, подтвердите, что он поступил правильно. Но не нужно награждать его какими-то привилегиями, особенно если других участников ждет наказание. Наконец, худшее, что можно сделать – это внести раскол в детский коллектив, противопоставляя более благоразумного ребенка его менее рассудительным товарищам.
” Вспомните, в каких ситуациях вы сами говорите: «для меня это дело принципа». Вы не ждете ни награды, ни выгоды, но не можете поступить иначе – совесть не позволяет. Таким же «делом принципа» для ребенка должна быть жалоба на друзей родителю или учителю. Чистая совесть – лучшая награда!
Как видите, готовых рецептов нет, во всяком случае, у нас. Но, может быть, у вас есть опыт воспитания маленьких ябед? Поделитесь им!
Доносчик или ребенок в беде? Что делать родителям, если их дети ябедничают
Вот такое письмо пришло по почте недавно.
Пишет читательница Арина из Украины:
«…появился вопрос по взаимодействию с детьми. А именно — о том, как быть мне и ребенку, если он склонен ябедничать.
Мой сын всегда предпочитает привлекать взрослых к решению конфликтов с детьми. Например, мы гуляем с подругой и детьми, у нас сыновья ровесники. Сын подруги — парень активный и веселый, хулиган, в хорошем смысле этого слова.
И он в шутку может сказать сыну какую-то глупость. Сын обижается. И вместо того, чтобы отшутиться в ответ или попросить прекратить, или еще как-нибудь решить конфликт напрямую с приятелем, сын бежит жаловаться его маме и мне.
Я всегда прошу его самого решать такие вопросы: объяснить “мне не нравится, не делай так, пожалуйста” или сказать “сам дурак”, или, на худой конец, “прекрати, а то стукну”. Но он не хочет решать такие вопросы сам.
Написать вам меня сподвигла история, которая произошла вчера.
Детей попросили принести в класс сменную обувь. У нас сейчас все еще 25 градусов тепла, в классе жарковато.
Я дала сыну с собой легкие тканевые туфли на липучке (он ходил в подобных в сад 3 года подряд). Они объективно выглядели нормально, не были девчачьими, и вообще он сам их выбрал. Но оказалось, что всем остальным ребятам в классе дали с собой кроссовки, кеды и кожаные туфли. То есть более “крутую” обувь. Поэтому один мальчик начал смеяться над обувью моего сына. Сын пошел жаловаться учительнице, учительница отчитала мальчика. И сын рассказал мне эту историю и сказал, что он больше в этих туфлях не пойдет. И я дала ему с собой другую “нормальную” обувь.
Простая история, но в ней мне непонятно, как относиться к тому, что ребенок ябедничает.
Я думаю, что дети не любят ябед, и решать вопрос напрямую с обидчиком более правильно с точки зрения уважения окружающих. Вместе с тем решать самому, вероятно, менее эффективно.
Подскажите, пожалуйста, как относиться к “доносам”, если для меня главная ценность школы — это отношения в коллективе?
Насколько вероятно, что ябеда интегрируется в коллектив и над ним не станут смеяться еще больше?
Или как убедить ребенка, что такие небольшие проблемы он может и должен решать сам?»
Арина в своем письме также упомянула, что в моем многолетнем блоге про тему ябедничества, кажется, никогда ничего не было. Я повспоминала и поняла, что читательница, по всей видимости, права: действительно, никогда и ничего. Почему же так? Ведь тема-то важная и наверняка так или иначе, в том или ином периоде развития ребенка волнует многих родителей, а сформировать и проговорить свое отношение к проблеме приходится и вовсе практически всем родителям, даже если их ребенок никогда не ябедничает.
Благодаря Арине я задумалась над этим вопросом и поняла, что причина моего «неписания», по всей видимости, очень проста: далеко не все в этой теме ясно для меня самой. Поэтому предлагаю: давайте сегодня попробуем разобраться вместе.
Полвека назад я росла в мире, где семейное и общественное отношение к доносам и ябедам было вполне однозначным. Моя бабушка по этому поводу всегда говорила нечто по ощущению средневековое: «Доносчику — первый кнут!» Выражение ее лица при этом было таким сложным, что все было ясно. Лишь много лет спустя я узнала, что приблизительным истоком этой народной пословицы было российское Соборное уложение XVII века.
Здесь надо понимать, какую эпоху только что пережили все взрослые люди, окружавшие мое взросление. Моего собственного дедушку арестовывали два раза, оба раза по доносам: один раз в 1934-м (разобрались и выпустили), второй раз перед самой войной (он был видным геологоразведчиком — через два месяца опять выпустили и услали в долгую экспедицию). После войны его уже не трогали — возможно, лишь потому, что в войну он горел в танке и остался неходячим инвалидом первой группы, хотя и продолжал удаленно работать в бухгалтерии родной геологоразведки. Так что отношение бабушки и ее сверстников к доносам, пусть даже к детским, никакого удивления не вызывало и не вызывает, не так ли?
Я и мои сверстники принимали все это как данность, хотя наша молоденькая первая учительница усиленно пыталась насаждать доносы. Уходя куда-нибудь из класса, она прямо говорила: вот ты и ты будете следить, чтобы детки вели себя хорошо, а кто будет баловаться, тех запишете и потом мне скажете.
Надо сказать, что особого успеха ее тактика не имела, и, возвращаясь, она неизменно слышала от назначенных:
— Все дети вели себя хорошо!
Уважение коллектива казалось потенциальным ябедам важнее.
Однако потихоньку и не на глазах у всех некоторые девочки у нас в классе той же учительнице «стучали», нам это было доподлинно известно и всегда вызывало презрение.
Как ни странно, в этом вопросе у нас существовал половой диморфизм. Если ябедничала девочка, говорили: дура-ябеда! Если мальчик, градус презрения был выше и говорили: подлец! В результате мальчики ябедничали намного реже девочек.
По мере нашего взросления тема вообще закрылась, так как «неуставные» контакты между миром взрослеющих детей и миром взрослых практически стремились к нулю. Все свои проблемы и конфликты мы решали сами, вмешивать в это взрослых казалось просто странным.
Изменилось ли что-то в этой области теперь, по прошествии всех этих лет?
Разумеется, да, и, на мой личный взгляд, изменения очень большие.
Сейчас я попробую для начала просто перечислить все факторы, которые, по-моему, «сыграли» на этом поле.
Как последний пункт касается нашей темы? Да очень просто и прямо. Он фактически диктует: если твоего ребенка обидели в школе и он тебе об этом рассказал, не советуй ему промолчать, «попробовать договориться» или «дать в морду» обидчику, сразу иди к учительнице, к директору или в районо.
Добавьте сюда интернет-возможности, которые на порядок упростили коммуникацию всех со всеми.
Буквально вчера был пример, который меня поразил.
Мальчик-пятиклассник на переменке словесно оскорбил одноклассницу. Вечером того же дня девочка как-то раздобыла электронный адрес и прислала матери мальчика на телефон подробную письменную претензию с требованием разобраться и принять меры, оформленную так литературно и структурно грамотно (мать мальчика мне ее на приеме вслух зачитала), что хоть сейчас без всякой правки подавай заявление куда угодно. Вполне допускаю, что девочке помогали с оформлением ее родители, но совершенно не удивлюсь, если девочка проделала все это сама.
Мир изменился. Но условное «подсознание» нашего постсоветского общества по-прежнему требует осуждать тех детей, кто в любой форме ябедничает и доносит, и решать большинство текущих социальных проблем самому или уж с помощью друзей. Однако новые ценности вроде бы требуют привлекать всех: родителей, учителей, «инстанции», общество в целом (см. несколько недавних шумных интернет-кампаний по поводу «ребенка оскорбили в школе»). А как же в этих обстоятельствах вести себя конкретным родителям? Если их собственный ребенок ябеда? Или если он, наоборот, рассказывает о ябеде-однокласснике и запрашивает отношение к этому явлению своего родителя?
Мое мнение на сегодняшний день такое.
Здесь, конечно, надо понимать (и я понимаю), что любое дифференцирование условно.
Например: приятели и приятельницы девочки-подростка тайком собрались в городской поход — идти на весь день исследовать опасную многоэтажную «заброшку», а девочку с собой не взяли, потому что она трусиха и с ней много возни. Девочка обиделась и настучала на них учительнице, а та позвонила родителям, поход подростков сорвался, и в результате их пропесочили и наказали все, кому не лень.
Была ли угроза жизни и здоровью подростков в этом походе? В общем-то, была. Было ли поведение девочки ябедничеством из ее личной обиды и в конечном счете «девчачьими разборками»? Да, было.
В общем, вопросов здесь явно больше, чем ответов.
Я призываю всех заинтересованных читателей высказаться по теме, может быть, из палитры разных мнений родится какая-нибудь общая современная картина. Мне самой интересно.
Спасибо Арине за поднятую тему.
Здравствуйте, уважаемые люди! Я решила в этом сезоне провести эксперимент. Если у вас есть что сказать по теме вот этого поста, но вы не являетесь подписчиком и членом клуба, то пишите вот по этому адресу [email protected]
Пишите пожалуйста то имя, под которым будет опубликован ваш коммент и откуда вы. Например: пишет Мария из Челябинска или пишет Алла из Восточной Германии.
Пишет Екатерина из Москвы:
Пишет Ольга из Минска:
Пишет Елена из Москвы:
Пишет Арина, автор заглавного письма:
Катерина Вадимовна, добрый вечер!
Пишет Елена из Киева:
Думаю, что тема сложная.
Пишет Марина из Петербурга:
Пишет Александра из Ставрополя:
Хочу проиллюстрировать проблему доносов (без кавычек и реверансов) на примере ситуации в нашей прошлой школе. В начальных классах учителя всячески поддерживали желание школьников ябедничать на все настоящие и мнимые нарушения дисциплины. Я могу учителей понять — они наверняка считали, что это поможет им предотвратить какие-либо драки, травлю, травмы и т.п. (мнение, на мой взгляд, ошибочное, но, с учетом общего настроя «как бы чего не вышло», объяснимое). Но вот некоторые явно увлекались. Так, на английском учительница очень часто задавала наизусть стихотворения или пересказы, а слушать ей их по десять раз, конечно же, было скучно и неинтересно. Вот она и не слушала. Вместо этого она занималась своими делами, а потом спрашивала у класса, сколько ошибок отвечающий сделал. Ну, во-первых, при их уровне знаний насколько правильно они вылавливали ошибки без участи учителя — большой вопрос. Но потом это вылилось еще и в следующее: дети начали сводить счеты, указывая и на реальные, и на нереальные ошибки. И мальчик-отличник, неожиданно получивший за свой ответ «три», старался сравнять счет, слегка «притопив» наиболее близкого по успеваемости конкурента. Англичанка же не проверяла и не переспрашивала. Ей сказали, что Вася пропустил строчку в стихотворении — она ставит «три». Вася плачет от обиды, потому что он не пропускал — но его никто не слушает. Потому что доносчик в приоритете. Марина со своими двойками радостно стучит на Алису, что та подсматривает в книгу при пересказе — и Алиса получает «два», и никому не интересно, что Алиса пересказала все сама и только в конце решила выпендриться перед одноклассниками и показать свою смелость — вот, мол, как я могу, пока учительница не видит. Да, я понимаю, что современные продвинутые родители безусловно начнут говорить, что даже такое подглядывание недопустимо. Может быть. Но я своему ребенку сказала, чтобы она даже не думала вот так доносить, кто когда списывает или подглядывает. Это их учеба и их дело — а твое дело самой так не поступать. Если хочешь после урока сказать Васе, Маше или Марине, что они неправы и не должны списывать — скажи, это честно. А вот так…Фи, не царское это дело.
Пишет Анна из Москвы:
Спасибо большое за поднятую тему, она, безусловно, очень актуальна!
Полностью поддерживаю Ваш тезис «Родителю следует самому определиться.»!
От себя хочу добавить к «факторам»: для меня дело в первую очередь не в «личной ответственности за происходящее вокруг», а в том, чего я хочу для себя. Допустим, в моём доме живёт человек, который зажимает меня в углу лифта. Я не хочу жить в обществе, где мне в полиции скажут «вот убьет, тогда и приходите», где мне для решения проблемы нужно искать по знакомым «настоящего мужыка, который покажет» или носить в сумочке весь арсенал средств самозащиты. Я хочу жить в обществе, где полиция его арестует, суд запретит приближаться ко мне ближе, чем на 10 метров, а судебные исполнители проследят, чтобы так оно и было. Но такое общество возможно только там, где подобные модели работают на всех уровнях, начиная с детского сада.
Пишет Анна из Алматы:
Пару лет назад я столкнулась с этой проблемой и так с тех пор для себя до конца не разобралась.
Моей дочери было лет 10. По музыке ей и ещё трём её одноклассницам поручили сделать какой-то проект. Трое делали, четвёртая самоустранилась. Но поскольку проект был общим, пятёрки учительница поставила всем. Тогда моя дочь подошла к той девочке и сказала: это несправедливо, ты должна сознаться сама, что ты не заслужила эту оценку. Или хотя бы извинись. Девочка отказалась и сознаваться, и извиняться. И моя дочка пошла и обо всём рассказала учительнице. Пятёрку у девочки забрали (не помню, поставили ли двойку).
Когда дочь мне об этом рассказала, я не знала, как это прокомментировать.
С одной стороны, ну что ей, жалко было ту пятёрку оставить однокласснице?
С другой — она не сразу пошла «доносить», она предупредила девочку. У той был выбор.
С третьей — это обидно, когда рядом с тобой халявщик. Может, эта девочка получила прививку от любви к халяве на всю жизнь? Ведь сколько вокруг нас таких, которые на чужом горбу выезжают, что теперь, великодушно терпеть? Типа — я сильный и добрый? А на самом деле — трус и терпила.
Кстати, одноклассники мою дочь не осудили. Наверное, сейчас и правда другое отношение к такому.
А вообще я стараюсь руководствоваться общим правилом: если конфликт с ровесниками — решай сама (но если бы дочь стали травить в школе, тогда как? Пришлось бы вмешаться). Если со взрослым — отползай и все стрелки на меня, с этим я буду разбираться сама. Но не с учителями: там знаниями надо правоту доказывать, а не скандалами в кабинете директора. Пока как-то лавируем.
Пишет Лена из Бельгии:
Пишет Полина из Москвы:
Восьмой класс, зима. Мне 14 лет. Моя мама в дубленке стоит перед классной доской и вещает: «Вы друг друга уважаете? Зачем вы это сделали?!». Мне так стыдно, что я хочу провалиться сквозь пол на первый этаж.
Меня частенько обижали в школе, и домой я приходила расстроенная. Мама сразу атаковала расспросами: что случилось? Кто тебя обидел? Почему?
Я старалась ей ничего не рассказывать, потому что она сразу же бежала в школу «разбираться». Мне было так стыдно! Я умоляла ее этого не делать! «Мама, пожалуйста, не приходи, все образуется». Она меня не слушала и все равно неслась. Обычно после такого мне было стыдно глаза на одноклассников поднять.
Мама считала, что после такого мне будет лучше, но мне не было, и о чем я ей говорила прямым текстом, но все равно меня не слышали. Признаться маме в том, что меня обидели в школе, почти всегда значило быть оскорбленной признанием своей беспомощности перед одноклассниками. Выглядело это так, будто я ей постоянно жалуюсь на судьбу и не могу самостоятельно решить свои проблемы.
Зачем она это делала, не пойму.
Пишет Алена из Петербурга:
Вы подняли очень сложную тему, в которой скрывается просто бездна моральных дилемм, не ограниченных сферой детских обид друг на друга. Я зависла на первом этапе «определиться самой». Как, наверное, большинство читателей, я не хочу прибиваться ни к одной из крайних позиций и считаю, что иногда ябедничать плохо, а иногда – именно то, что нужно. Но вот описать эту систему координат, по которой живу с детства (80-90-е гг.), очень сложно.
Например, воровать однозначно плохо и, если кто-то украл что-то у кого-то, об этом обязательно нужно рассказать (в первую очередь самому пострадавшему, а не полиции и прочим официальным инстанциям). А если украли не у человека, а у работодателя? Например, узнаёшь, что коллега взял откат? У меня, по счастью, таких искушений не было, вероятно, всё зависело бы от размеры стыренной суммы. А если у государства? Я и в этом случае не одобряю воровства (а кто-то, наоборот, восхитился бы), но промолчу в тряпочку.
Или градация в зависимости от соотношения тяжести проступка и последующего наказания. В 30-е годы, когда за опоздание на работу была введена уголовная ответственность, моя бабушка однажды проспала. Начальник прикрыл её перед остальными, сделав вид, что она уходила по его поручению. Мы в семье до сих пор с благодарностью вспоминаем этот поступок, ведь иначе нашей семьи могло бы и не быть.
А вот моя сотрудница, опоздавшая 345-й раз за год, просит прикрыть её перед отделом персонала, чтобы избежать более чем заслуженного выговора и штрафа. Я, правда, всё равно прикрою, но из малодушия и нежелания идти на конфликт, а не по совести.
Сегодня перед моральным выбором ставит дочка, когда сначала ведёт себя плохо, а потом просит не рассказывать папе. Расскажешь – предашь её доверие (даже если ничего такого не обещала), не расскажешь – обидится папа («Я же отец, имею право знать, что с ребёнком происходит!). Приходится лавировать: или ждать, пока тайное станет явным (папа заметит синяк или поломку), или рассказывать в тайне от дочки, или, если прегрешение слишком серьёзное, сдавать сразу.
Одним словом, одни нюансы и полутона, примеры можно приводить бесконечно. Причём у любого другого человека эта система координат будет отличаться от моей в деталях или кардинально. Как объяснить её ребёнку? Передать полностью или частично, с какими-то корректировками? Наверное, постепенно, в разговорах, разборах различных ситуаций она всё равно проявится тем или иным способом.
Пока могу предложить только одно правило: сначала предупреждать и только потом жаловаться (если это возможно по ситуации, конечно). В истории Анны из Алматы я бы выбрала такой вариант. Ещё на стадии работы над проектом предупредить четвёртую девочку, что если она не внесёт свой вклад в должном объёме, то учительница будет проинформирована, что это проект только трёх учениц. И, если халявщица не исправится, перед презентацией проекта действительно это сделать. Тогда бы не пришлось отзывать оценку. Но, возможно, всё было не так (например, о лентяйстве четвёртой девочки стало известно в последний момент), и тогда поступок дочки Анны вполне оправдан. Хотя в школе моего детства он был бы малореален.
Интересная для меня тема про ябедничество.
Алена из Петербурга отвечает Вячеславу:
Не думаю, что наши споры и сомнения по поводу ябедничества – следствие того, что мы всей страной не определились, западники мы или почвенники. В конце концов, правые и левые есть во всех странах (в тех же США), а консенсус по поводу жалоб имеется.
Вячеслав отвечает Алене:
Пишет Наталья из Праги:
Еще раз большое спасибо за возможность писать и читать комментарии, которые доставили большое удовольствие.
Метод бросания в воду иногда кончается совсем не тем, что было из благих побуждений задумано. Вместо того, чтобы ребенок «научился плавать», он может «утонуть». М.б. с точки зрения социалдарвинизма это хорошо для популяции в целом, но как-то невесело для «тонущего».
Учитывая свой весьма печальный опыт, я всегда выслушивала жалобы своих детей и если мы с ними считали, что нужно мое вмешательство, то всегда пыталась их защитить. Но мои ныне взрослые дети, обсуждая эту тему, по-разному оценивали мою готовность защищать их. Младший сын рассказывал потом, что решал свои проблемы кулаками. Средний сказал, что вырос слишком мягкотелым и приличным и не учился отстаивать свои права. А старший сын, которого я опекала больше всех с рождения из-за родовой травмы и целого сонма заболеваний, не умел найти сам решения проблем с детьми и не слишком вписывался в детские коллективы, но совершенно неожиданно для нас чувствует себя прекрасно в академической среде, решает все вопросы в неоднозначном и небезоблачном мире университета.
Моя подруга меня существенно младше, поэтому ее поздний сын, которому сейчас 16, годится мне во внуки. Подруга растила его с оглядкой на мой родительский опыт. Если очень кратко, то ребенку с садика внушалось: все, что происходит вне дома, рассказывать маме и бабушке, а все, что происходит дома, не рассказывать никогда и никому. Последнее актуально ввиду специфики жизни в Германии.
Как уже писали в комментариях, нет универсальных ответов и решений этой проблемы. Я считаю, что ребенка всегда надо выслушать и смотреть по обстоятельствам.
-Разовая ли это жалоба или можно говорить о системе.
-Обязательно надо спросить ребенка, почему это ему не нравится и пытался ли он сам решить проблему.
-Попробовать его натолкнуть на пути решения, пусть даже не самым очевидным методом.
Но всегда надо понимать, что ребенок далеко не всегда может найти выход или даже зная, что делать, найдет в себе силы и мужество на действия. Если ребенок на может решить проблему сам и она серьезная, то придется решать ее родителю.
А вот если ребенок явно жалуется для сведения счета с кем-нибудь или пытается спихнуть вполне посильное дело по улаживанию конфликта на взрослых, то тут надо разъяснить свою позицию и предложить ребенку самому решать проблему. Но и в этом случае обязательно наблюдать за развитием событий.
Очень важно, чтобы ребенок делился с родителями своими проблемами, переживаниями, наблюдениями. Знаю много случаев, когда дети боялись рассказывать родителям о ситуациях, в которой надо было сразу принимать меры. В результате дети серьезно страдали.
Отвечаю Алене из Петербурга про доносительство в Германии.