Я стыжусь своих родителей

Приходя в этот мир, каждый человек оказывается в узком кругу ближайших родственников, а родители для него на первом этапе жизни обычно являются эталоном. Но по мере взросления и знакомства с окружающим миром отношения с родителями подвергаются сравнительному анализу, в результате которого вырабатывается критическое отношение к родным, к семье и к принятым семейным ценностям — вплоть до неприятия, которое может стать настоящей проблемой.

Объективные и субъективные причины неприятия собственных родителей

Подобная проблема отношения к родителям может быть обусловлена как объективными, так и субъективными причинами. Отметим, что в данном случае речь идет не о недовольстве по отношению к родным, которое испытывают едва ли не все подростки (мама поцеловала при всех — это стыдно, но мама на самом деле любима и уважаема), а именно о постоянном ранящем стыде. Наиболее распространенными причинами такого глубинного неприятия собственных родителей являются присущие им (родителям):

Какой бы ни была причина, сформировавшая подобного рода отношения между родителями и детьми, стыд за свою семью порождает в человеке серьезный внутренний конфликт, мешающий не только добиваться жизненных вершин, но и просто жить в согласии с собой.

«Любить нельзя отторгнуть…»

Почему мои родители не такие, как у всех? Задаваясь этим вопросом, ребенок одновременно испытывает и обиду за то, что так складывается его жизнь, и вину за неспособность полюбить родителей такими, какие они есть.

В зависимости от породивших подобные отношения детей и родителей в семье причин и от множества внешних факторов ситуация может развиваться двумя путями — либо до полного отторжения, либо до принятия. Так, по мере взросления провоцируемая обидой злость может постепенно замещаться грустью (жаль, что в моей жизни этого не было…), а затем приходит и сопереживание. Иногда можно помочь осознать ситуацию по-другому и «по горячим следам».

Так, на приеме у психолога женщина рассказала о проблеме с 12-летней дочерью: Вера — поздний ребенок; в семье девочке ни в чем не отказывали, но придерживались в воспитании строгих правил, оберегали от «лишнего» общения. И Вера росла вполне счастливой. Но вот уже несколько месяцев, как контакт с дочерью потерян, девочка стала хуже учиться, отказывается от совместных прогулок.

В беседе с Верой удалось установить, что все началось в тот день, когда она случайно (родители не приветствовали такие мероприятия, но разрешили в порядке исключения) попала на день рождения одноклассника. «Его мама была такой молодой, такой красивой, такой веселой — она показалась мне феей из сказки», — рассказала девочка. Она впервые ощутила разницу в возрасте своих родителей и родителей одноклассников, увидела совсем другие отношения родителей и детей, ужаснулась тем, как вела бы себя ее мама, пригласи она своих друзей домой.

Через работу с чувствами психолог помог девочке принять ту семейную ситуацию, которая есть у нее. Совместные с матерью беседы и занятия сделали возможным взаимопонимание. Мама иначе взглянула на потребности в общении любимой дочери, начала принимать то, что точка зрения ее ребенка в отдельных вопросах может отличатся от ее собственной. Вера, в свою очередь, наконец-то увидела в матери не фурию, желающую сделать ее жизнь невыносимой, а лишь излишне заботливого взрослого, который так любит свое дитя, что порой чрезмерно стремится уберечь его от мнимых и явных опасностей.

В результате общей работы мама Веры во многом подкорректировала свои требования, а дочь перестала видеть в ней «сердитую фею». На смену стыду за мать к девочке пришла грусть от того, что, ей не суждено быть со своими родителями «на одной волне». Девочка смогла принять систему взглядов и убеждений отца и матери, но уже сейчас было понятно, что свою жизнь она будет строить по совсем иному сценарию.

Этот путь не был простым, понадобилось больше десяти встреч и почти четыре месяца совместной работы ребенка, родителя и психолога, чтобы прийти к желаемому результату. В этом случае стыд за родителей сменился принятием ситуации и взаимопониманием.

К сожалению, так случается далеко не всегда. «Любить нельзя отторгнуть» — ответ на вопрос, где следует ставить запятую в этой волшебной фразе, во многом зависит от личности человека, не способного принять своих родителей.

О психологических корнях неприятия родителей

Человеческому обществу известно множество историй о выходцах из бедных, неполных и не очень благополучных семей, которые добивались успеха и признания, сохраняя при этом преданность своим ничем не примечательным родителям — даже малограмотным, подверженным порокам, больным и неказистым.

В то же время другие люди годами носят в себе стыд за родителей и дистанцируются от своей семьи, которая может быть и вполне нормальной в глазах окружающих. Значит, необходимо принимать в расчет не только особенности семьи, но и личностные психологические проблемы этих людей?

Как правило, личности, для которых вопрос отношения к родителям приобретает подобный разворот, характеризуются внутренними психологическими проблемами — такими как:

Сын за отца не в ответе: разделение ответственности как фактор взросления

Маленький ребенок полностью зависим от своих родителей. При этом он с радостью и как должное принимает от них заботу и блага. Любят маленькие дети и хвастать друг перед другом своими родителями («а мой папа…», «а моя мама…»). Поэтому вполне естественно сравнение своей семьи с другими и постепенное осознание ее особенностей — достоинств и недостатков (реальных или надуманных).

В той или иной мере чувство стыда за родителей становится едва ли не обязательной частью внутрисемейных отношений в отрочестве, но взросление это чувство обычно вытесняет — даже если для него есть все основания. Просто происходит разделение ответственности: это жизнь моя, и я полностью отвечаю за каждый свой поступок — а это жизнь моих родителей, и за нее отвечают они сами.

Более того, зачастую пороки и ошибки родителей, осознанные и «пропущенные через себя», позволяют детям стать лучшее и сильнее: плохой пример — это тоже пример, и сознательное желание развиваться в противоположную сторону может принести эффект более мощный, чем копирование положительного родительского примера.

Ну, а если освободиться от стыда так и не удалось?

Понять, принять и отпустить. Так ли это просто?

С точки зрения психологии, стыд — это одно из наиболее сильных и неприятных человеческих переживаний. Являясь эффективным инструментом социализации и усвоения норм поведения в обществе, он не должен быть привычным и постоянным. Но и собственно обращение за помощью к психотерапевту с такой проблемой — это угроза нового испытания стыдом, ведь придется рассказывать то, что вовсе не хочется афишировать. Да и поможет ли?

Специалисты нашего Центра имеют большой опыт работы с подобными проблемами, а это значит, что ваша тайна не уникальна. Вот лишь один из множества примеров.

Крепкий красивый молодой человек признается: всю свою жизнь он стыдится матери. Женщина-инвалид детства родила его вне брака, отец признал мальчика и всегда помогал им, безотказно выполняя обязанности приходящего папы, но так и не оставил официальную семью, в которой подрастали две дочери. В душе 26-летний парень и сегодня жалеет себя и обвиняет мать в том, что она не смогла создать нормальную семью, стыдится ее физической ущербности и не находит в себе сил для обычной сыновьей любви.

Психотерапия помогла молодому человеку понять, насколько важен он был в жизни своей матери, принять свою судьбу такой, как она есть, отпустить свои детские переживания. На последнем приеме он сказал: «Я никогда не задумывался о том, какая сильная женщина моя мама!»

Принятие — это, пожалуй, единственное лечение от токсического чувства стыда. Правда, прийти к нему непросто, но мы готовы пройти это путь вместе с вами.

Наша группа ВКонтакте

Наша группа в Facebook

Fidem в Instagram

Санкт-Петербург,
наб. реки Фонтанки, 92Б
Карта проезда

Источник

Бытовой расизм: дети сами не догадаются, пока им общество не объяснит

Даже в самых многонациональных городах России до сих пор можно столкнуться с грубыми проявлениями бытового расизма. О том, как бороться с ксенофобией, рассказывает психолог Катерина Мурашова

Дети – всегда имитаторы

– Катерина Вадимовна, существует ли сегодня бытовой расизм? Проявляется ли он в детских, подростковых коллективах?

– Есть несколько схожих явлений, которые часто путают, давайте их разделять. Есть то, что называется биологической ксенофобией. Черные галки гонят белую галку, иногда даже убивают.

Это боязнь инаковости как биологическая реакция: если в общество фиолетовых кракозябриков попадает зеленый кракозябрик, все фиолетовые настораживаются.

С биологической ксенофобией бессмысленно бороться, надо просто понимать, что она есть.

Есть то, что называется самосохранением группы. Условно говоря, мы не должны смешиваться с другими, иначе потеряем свою идентичность. Если вы будете делать, как другие, смешаетесь с ними, пустите их на наши земли, то перестанете существовать. Если для вас ценна ваша идентичность, в чем бы она ни состояла, этого нужно избегать.

И, наконец, третье, что не является ни нацизмом, ни национализмом, ни ксенофобией. Когда один избавляется от другого, чтобы завладеть его местом за партой, квартирой, любыми другими ресурсами. Давайте всех их убьем, а имущество поделим.

Во времена сталинских репрессий кто-то доносил по идеологическим соображениям, а кто-то хотел жилищные условия улучшить. Это уже не имеет отношения к сохранению группы. Все эти три явления есть в нашей жизни.

Что касается детей, то они всегда имитаторы. Маленький лисенок не понимает, что он должен охотиться на зайчика, пока ему мать не покажет, как это делается.

Дети не узнают о том, что нужно опасаться, допустим, таджика или ребенка с синдромом Дауна, пока на площадке не услышат: «А что тут этот делает? Вечером надо таких гулять водить».

Почувствовав эту реакцию, ребенок начинает внимательно присматриваться к тому, на кого раньше вообще не обращал внимания. И у него начинают формироваться в голове какие-то установки. Дети сами не догадаются, пока им общество что-нибудь не объяснит.

– Но ведь мы сегодня много говорим о толерантности, происходит смягчение терминов и определений. Это внешнее или показатель того, что хорошие процессы в обществе запущены?

– С биологической ксенофобией ничего нельзя сделать. А два других явления, конечно, видоизменяются.

Фото с сайта dimensioni.org

Если мы изначально будем транслировать детям, что и синие, и зеленые, и фиолетовые, и с большими ушами – все это одна группа, общество будет толерантнее. В некоторых странах это уже произошло, на цвет кожи там никто не реагирует.

– Одна из существующих точек зрения состоит в том, что расизм – социальное явление. И, как правило, его всплеск возникает в условиях экономических катаклизмов, большого расслоения в обществе. Сегодня мы переживаем очередную эпоху экономической нестабильности. Одно связано с другим?

– Когда у нас возникает дефицит ресурсов, проявляется третий пункт. Давайте тех или этих назначим виноватыми, раскулачим и все их имущество поделим между собой. Но сегодня всплеска национализма по поводу того, что люди стали бедно жить, я лично не замечаю.

Я работаю в Московском районе на окраине Питера, где живет много приезжих, конфликтов нет. И надо понимать: то, что мы принимаем за национализм, не всегда им является.

Например, один ребенок у другого сломал карандаш. И обиженный может крикнуть: «Вечно ты у меня все ломаешь, очкарик проклятый». Точно, как и: «Вечно ты у меня все ломаешь, китаёза проклятая».

Это обычные детские взаимоотношения. То, что дети используют в том числе и национальные признаки, как правило, транслируется обществом, они знают, что это можно применять. Очки-то они и так видят, без подсказки.

– На ваш взгляд, проблема остро не стоит?

– В Петербурге на бытовом уровне национальный вопрос точно не стоит, несмотря на то, что у нас много мигрантов. Хотя толерантностью европейского типа наше население еще не обладает. «А кто магазин открыл?» «Чебуреки какие-то» – этого много.

Но это просто обозначение, «афроамериканцы» или «уроженцы Средней Азии» – так не говорят. Но совершенно так же воспринимаются, условно говоря, москали. Ощущения острого национального противостояния, по счастью, я не видела. Но я не жила в Карабахе и не жила на Западной Украине.

Совет «Тебя бьют, и ты бей» не актуален, мир изменился

– Давайте перейдем к конкретным примерам, самая распространенная ситуация, когда ребенок – единственный представитель в классе какой-то национальности. Ребенка обзывают, может быть, травят, ребенку плохо. Что делать в этой ситуации родителю? Идти к педагогам?

– Да! Педагог является руководителем этой группы и групповая динамика – его зона ответственности. Если ребенка травят по признаку национальности (точно так же могут травить, потому что: в очках, полный, худой, низкий, высокий, рыжий), педагог должен реагировать.

В случае, если травля идет по национальному признаку, самым простым способом будет признание того, что все мы имеем разные национальности – ты вот такой, а ты вот такой.

В младших классах учитель – абсолютный авторитет. И как только условная Марья Петровна озвучивает свою позицию, дети ее принимают. Умная Марья Петровна еще и задание на дом даст – узнать о своих корнях.

На следующий день дети придут и начнут рассказывать: у меня дед – сосланный немец, а мой прадедушка женился на таджичке, а у меня вообще персы были. И травить ребенка по национальному признаку в классе уже не будут.

– Нельзя просить ребенка не обращать внимания, терпеть?

– Если ребенок флегма, то можно сказать – попробуй это игнорировать. Но не все дети это могут. Не каждый на реплику «Ты китаёза!» ответит «Ага, у меня бабушка была китаянкой. У меня даже фотка есть, хочешь принесу?»

Флегматикам нужно более сильное воздействие, чтобы задеть их. Такому ребенку можно подсказать: «Соглашайся и игнорируй». Но терпеть никому ничего нельзя. Если ребенка ситуация задевает, ни в коем случае не уговаривайте его терпеть.

– А призывать драться можно?

– Советовать ребенку драться в школе, значит, провоцировать педагогический коллектив. 50 лет назад, возможно, это был нормальный совет: «Тебя бьют и ты бей». Сейчас он не актуален, мир изменился.

– Не попадают ли в такие ситуации только виктимные дети, склонные быть жертвами?

– Если ребенок резко отличается от большинства сверстников в классе, в группе, он может быть совершенно не виктимным, но подвергнется насмешкам.

Другое дело, что не виктимный ребенок сам разрешит эту ситуацию без помощи взрослых. Трудно себе представить, что в современном информированном обществе ребенок с выраженной азиатской внешностью ни разу не услышит насмешек, касающихся его разреза глаз, или чего-то подобного. Но это не значит, что он станет жертвой, объектом травли.

– Рекомендуете ли вы терапию во взрослом возрасте для тех, кто прошел через такую травлю в детстве?

– Индивидуальная психотерапия может помочь, но не обязательно. То, что мы помним про свое детство, – это не то, что в нем происходило. Почти всегда, в 90% случаев.

– То есть если ребенок всю жизнь обижен на своих родителей, не факт, что есть за что обижаться?

– Конечно. Если человек всю жизнь обижается на холодную маму или жестокого отца, возможно, он подогнал свои воспоминания под свою концепцию. Допустим, ему не купили велосипед, хотя он очень этого хотел, ведь у всех друзей велосипеды были. Но то, что мать ему на последние деньги купила фирменные джинсы, человек не учитывает, потому что этот факт не вписывается в его концепцию.

Фото: katya-rogozkina.livejournal.com

Если человек чувствует, что в детстве осталось что-то недоговоренное, неважно, правда это или неправда, травили ли его в детстве или не купили велосипед, можно попробовать психотерапию. Но, возможно, ему удобно жить именно с этой концепцией.

Например, чтобы не общаться с родителями, или чтобы было самооправдание для своей неэффективности в какой-либо группе. Если у человека есть желание разобраться с травмами детства, у него есть шанс это сделать с помощью психотерапии, закрыть гештальт.

– Другой пример, когда ребенок подвергается травле и унижениям со стороны взрослых. Например, в начале учебного года женщина бурятской национальности, живущая в Иркутской области, рассказала на своей странице в соцсетях, как другая мама кричала, что ее русская дочь не будет сидеть за одной партой с мальчиком-бурятом.

– Здесь должен вмешаться учитель: «Да, вы абсолютно правы! Ваша девочка не будет сидеть с этим ребенком за одной партой, потому что вашей девочки не будет в моем классе. Она будет учиться в каком-нибудь другом классе». Именно так.

– Получается, педагог должен в какой-то степени идти против системы? Не каждый рискнет.

– Да, но вероятнее всего эта мама, пожелавшая уберечь свою дочь от соседа-бурята, никуда не побежит. Как только в департаменте или министерстве выяснится, почему педагог так сказал, конфликт будет закрыт и исчерпан.

Можно попытаться предотвратить эту ситуацию. Если у ребенка ранее уже был негативный опыт, мама может спросить у педагога заранее: «А вам не помешает, что он другой расы? Если возникнут какие-то конфликтные ситуации, вы сможете их разрешить?»

Один педагог скажет: «Ерунда! Конечно, смогу!» А другой начнет: «Вообще-то, это не мое дело, моя задача научить писать их жи-ши с буквой и». Во втором случае надо хорошо подумать и, возможно, найти другого учителя.

Фото с сайта analaetv.com.br

– Что делать родителям, если их ребенок поддался стадному инстинкту и включился в травлю ровесника по национальному признаку?

– Дать обратную связь от первого лица. Все, что скажет родитель, должно начинаться с местоимения «я». Например: «Мне страшно подумать, что мой сын оказался в этом стаде. И я не знаю, что мне делать. Получается, что я когда-то совершила серьезную ошибку, возможно, что-то важное не сказала или не сделала.

И я чувствую, с одной стороны, отвращение к тому, что и мой сын включился в травлю. С другой стороны, испытываю сомнения в собственной компетентности».

Ровно то же самое делают отец, бабушка и дедушка. И когда в следующий раз перед ребенком встанет выбор, присоединиться или нет к травле, он вспомнит слова этих значимых для него людей. И сделает свой выбор.

– Это сработает?

– Если бы у нас все воспитательные моменты срабатывали на 100%, мы были бы не обществом людей, а обществом роботов. Мы не знаем наверняка, сработает это или нет.

– Как быть, если при большом сборище людей унижают человека по национальному признаку? Какая реакция адекватная, ведь агрессия в ответ на хамство – это не выход? Промолчать – показать, что это норма? Какой пример подать ребенку?

– Не вступать ни в какие пререкания, немедленно развернуться и уйти. Объяснить детям: мы вышли, потому что считаем ситуацию неуместной. В следующий раз человек сильно подумает, прежде чем сказать что-то по поводу национальности.

– Как быть, если один из членов семьи – расист? Например, папа отпускает шуточки по поводу чернокожих, мама с ним не согласна.

– Нужно озвучить свою позицию мужу от первого лица: «Я люблю тебя, но когда слышу подобное, испытываю отвращение. Говоря вот это, ты вызываешь у меня рвотный рефлекс».

Любой вменяемый человек при такой реакции запрет свой национализм. Не станет больше любить евреев, чернокожих, кого-то еще, но демонстрировать это не будет. Другое дело, если внутри семьи не все в порядке и муж таким образом провоцирует жену.

С ребенком, который время от времени слышит расистские высказывания отца, маме тоже нужно поговорить: «Я считаю, что ни цвет кожи, ни религия, ни физические недостатки не делают человека достойным или недостойным. Достойным или недостойным человека делают его собственные поступки. Это мое твердое убеждение. Поколебать его не может ничто. Я принимаю, что у людей могут быть другие точки зрения, но когда слышу резкие расистские высказывания, меня тошнит».

Человечество прошло длинный путь эволюции. Кроме аборигенов в амазонских джунглях, все остальные связаны между собой.

Нажать здесь, чтобы это нигде не отозвалось, практически невозможно.

Мы фактически стали одной группой и нанесение вреда по линии инаковости наносит вред уже всей группе. У нас очень маленькая планета.

Мы просим подписаться на небольшой, но регулярный платеж в пользу нашего сайта. Милосердие.ru работает благодаря добровольным пожертвованиям наших читателей. На командировки, съемки, зарплаты редакторов, журналистов и техническую поддержку сайта нужны средства.

Источник

Как общаться с токсичными родителями: 6 шагов к личным границам

Вы уже знаете, как определить, что ваши родители вас абьюзят. Теперь клинический психолог Маша Пушкина предлагает пошаговую инструкцию, которая поможет установить личные границы в общении с токсичными родителями. Выясняем, как увидеть в своем характере последствия манипуляций, почему нам трудно признать, что в семье есть проблемы, чем отличается принятие от прощения и как правильно договариваться о новых границах.

Что такое здоровые личные границы

С точки зрения психологии, границы — это осознание себя как отдельной от окружающих личности со своими эмоциями, ценностями и физическим личным пространством.

У границ личности есть несколько составляющих:

Человек со здоровыми личными границами понимает, что несет полную ответственность за свои эмоции, желания, слова и поступки так же, как и другие люди, — и ясно видит, где проходит граница между его «я» и другими. Такой человек не перекладывает ответственность за свои чувства на окружающих («Мне стыдно из-за того, что мой сын выбрал не ту профессию. Он делает меня несчастной!»), и не считает, что должен или может контролировать поведение других людей («Если я буду уделять моей любимой больше внимания, она бросит пить»).

Как появляются границы

Окружающий мир постоянно проверяет нас на прочность: на работе всегда есть коллега, готовый свалить на других свои обязанности, в компаниях — назойливо откровенный приятель, и даже некоторые друзья склонны садиться на шею. Но труднее всего выстроить здоровые личные границы в собственной семье.

Человек не рождается с готовыми границами. Наоборот: сначала младенец развивается как часть организма матери, а потом, в первые месяцы жизни, находится с ней в полном психологическом слиянии. Постепенно, до 17–20 лет, новый человек обретает независимость.

Чтобы ребенок стал полноценным взрослым, требуются не только его усилия и время, но и активное содействие родителей. Только вот они далеко не всегда играют конструктивную роль в этом процессе, а порой и энергично препятствуют здоровому взрослению.

Личностные границы — это относительно новое понятие, порожденное культурой индивидуализма. В психологии о них широко заговорили только в 1960–1980-е годы. Всего два-три поколения назад предельно сплоченная и закрытая от внешних вмешательств семья считалась отличной стратегией выживания, а вовсе не патологией.

Признаки того, что родители нарушали (и продолжают нарушать) ваши границы

Чек-лист от Евгении Богдановой, психолога, руководителя проекта «Токсичные родители»

😱 Вам трудно осознать себя как отдельную личность со своими интересами

Если в отношениях с родителями ребенку постоянно приходится приспосабливаться к их потребностям, в конце концов он теряет себя и перестает понимать, чего хочет сам.

😱 Вы постоянно стараетесь быть «хорошим» или «хорошей»

Родители приучили вас к тому, что единственный способ завоевать расположение значимых людей — это уступать им и угождать.

😱 Вы склонны к созависимым отношениям

Девушки из абьюзивных семей часто выбирают себе в мужья жестоких и требовательных мужчин вроде отца, а мужчины — гиперопекающих и контролирующих женщин, похожих на мать.

В токсичной семье ребенок получает очень мало одобрения и в итоге становится крайне зависим от оценок окружающих. Это путь в созависимые отношения не только с родителями, но и с партнерами во взрослой жизни.

Признаками созависимости могут быть:

😱 У вас черно-белое мышление

Вам трудно удержать в голове то, что у каждого из ваших знакомых есть и хорошие, и неприятные черты. Вам привычнее разделять окружающих на «плохих» и «хороших», на «своих» и «чужих».

😱 Вы испытываете фоновое раздражение или приступы агрессии

Злиться, когда в ваше личное пространство вторгаются без спроса, нормально. Но у детей токсичных родителей чаще всего есть запрет на выражение негативных эмоций, потому что «на маму злиться нельзя». В результате большую часть времени человек старается быть милым, но иногда теряет самоконтроль и неожиданно обрушивает на близких шквал негативных эмоций, или же постоянно старается задеть окружающих в пассивно-агрессивной манере.

😱 Вы склонны к жесткой самокритике, ненависти к себе, иногда к самоповреждению

Подавленная агрессия, когда ее невозможно выразить адресату, может обратиться против самого человека. Тогда он обвиняет себя во всех проблемах, не прощает себе ошибок, ненавидит какие-то свои черты. Сильный подавленный гнев на родителей может вызывать даже нежелание жить.

Как выстроить границы с родителями

Шаг 1. Признайте проблему

Чтобы решить проблему, необходимо признать ее существование. Да, отдельные (или многие) аспекты в ваших отношениях с родителями доставляют вам дискомфорт, и вы хотели бы это изменить. Это не значит, что вы плохой сын или плохая дочь, не любите своих родителей и не цените то, что они для вас сделали. Но сложившиеся отношения нездоровы, и стоит попытаться их улучшить.

Что мешает признать, что проблема есть:

Когда ребенка дома бьют и унижают, он думает не о том, что мама или папа плохие, а о том, что он сам заслужил подобное обращение. И дети, и взрослые люди часто никому не говорят о насилии в семье из-за стыда, страха, что их осудят или не поверят и посмеются над ними. В отличие от ребенка, взрослый может осознать, что в насилии виновен только агрессор и стыдно должно быть именно ему.

Фантазия об идеальном детстве

Мы все хотим иметь сказочно счастливое детство. Многим дорога иллюзия «крепкой семьи» и «сильно любящих родителей», которые подавляют и контролируют лишь потому, что «желают вам самого лучшего». Очень больно признавать, что родители обращались с вами жестоко вовсе не ради вашего блага, а потому, что думали только о себе: о своей тревоге, своих страхах, своих амбициях. Нередко они сами тоже дети токсичных родителей и не видели примера здоровых отношений.

Дети не способны критически оценивать поступки родителей и за годы привыкают всему придумывать оправдание: «Папа очень много работает, и выпивка для него — единственный способ расслабиться. А когда он трезвый, он совсем другой» или «Маме постоянно приходится разгребать проблемы, в которые влезает папа. Неудивительно, что она нервная и взвинченная». Эти объяснения становятся органичной частью нашей картины мира, и требуется немало усилий, чтобы осознать, как всё выглядело на самом деле.

Шаг 2. Примите особенности родителей (не значит простите)

Даже многие психологи путают понятия «принятие» и «прощение», когда речь идет о родителях.

Принять — значит признать, что взрослый человек такой, какой он есть, и маловероятно, что он изменится (тем более по вашей, а не по собственной воле). А затем действовать с учетом этого понимания.

Например, ваша мать требовательная и деспотичная, а отец холодный и отвергающий. Вы можете потребовать от родителей выполнять определенные правила в общении с вами, но вы не сможете сделать их другими людьми — более мягкими, добрыми, эмпатичными, ответственными и т. д.

Стройте свои планы на выходные и на будущее ваших детей, исходя из этой реальности, а не надеясь на то, что однажды ваши родители чудесным образом изменятся, прозреют и оценят вас по достоинству.

Читайте также

Не засоряйте свой мозг мусором полуэзотерических книг вроде «Радикального прощения». Не верьте «экспертам», которые заявляют, что простить родителей необходимо во что бы то ни стало «ради вашего же блага», или даже запугивают: «Иначе вы сами никогда не построите счастливую семью».

Идея непререкаемого родительского авторитета родителей берет корни из христианской культуры, в которой отец и мать при любых обстоятельствах выше в иерархии, чем дети, и их поступки не подлежат осуждению.

Но когда подобные идеи высказывает не священник, а светский психолог, это как минимум признак непрофессионализма. Форсированное прощение, до которого вы еще не дозрели, мешает признать проблему и взяться за ее решение.

Заставляя себя простить, вы снова подавляете свои гнев и обиду, загоняя их еще глубже в бессознательное, вместо того чтобы понять их причины.

Возможно, разобравшись в ваших чувствах и отношениях, вы искренне простите родителей. Но это точно не то, что можно сделать усилием воли.

Шаг 3. Установите границы допустимого

Исходите из того, что родители не догадаются о ваших потребностях сами, просто взглянув на календарь: «О, ему уже 22, наверное, стоит перестать названивать по десять раз, если он не берет трубку в девять вечера». Они привыкли к той манере общения, которая сложилась за годы. Так что объяснить новые правила так, чтобы их поняли, — это ваша задача.

А для этого нужно сперва разобраться с самим собой.

Это ваше право — уделять родителям столько внимания и времени, сколько вам по силам, а не столько, сколько они требуют.

Ведь если ваши родители сильно травмированные или психически нестабильные люди, их потребности могут быть неутолимы, а требования — бесконечны. Вспомните определение здоровых личных границ: не только вы должны отвечать за себя и свои потребности, но и родители — за свои.

Довольно часто непомерные требования предъявляют вполне здоровые и работоспособные люди 50–60 лет. Тяжелобольные и престарелые родители, безусловно, требуют больше внимания, хотя и в этом случае нужно разделять манипуляции и реальные потребности. Регулярное наблюдение кардиолога, запас лекарств и продуктов — это потребность. А двухчасовые обсуждения болячек, которые обостряются каждый раз, когда вы как-то неправильно себя ведете, — манипуляция.

Будьте честны с самим собой. Если вас напрягают поездки к маме каждые выходные, но в глубине души вы убеждены, что не имеете права ей отказать, это хорошая тема для разбора с психотерапевтом. Когда вы будете устанавливать новые границы в общении с родителями, ваши аргументы прозвучат убедительнее, если благодаря терапевту вы будете чувствовать, что они обоснованы.

Шаг 4. Договоритесь о новых правилах общения

Автор книги «Токсичные родители» Сьюзан Форвард предлагает начать устанавливать новые правила с процесса конфронтации.

Конфронтация в этом случае — это открытый и честный разговор с родителями о том, что именно вас не устраивает в вашем общении и каким вы хотите его видеть в будущем.

Так вы наконец признаете свое право на эмоции, которые подавляли годами, и выразите их по адресу. Если накал страстей слишком велик и вы боитесь скатиться к банальной перепалке, Форвард рекомендует сначала потренироваться, а затем отправить родителям тщательно продуманное письмо.

Высказывать или нет всё, что накопилось за годы нездорового общения, — смотрите по обстоятельствам. Обязательно нужно ясно сформулировать правила вашего общения в будущем:

Составляя список пожеланий, будьте предельно конкретны

Простые и ясные требования трудно «понять не так» или проигнорировать. Например, вместо «Уважайте мое личное время!» говорите: «Если вы собираетесь приехать в гости, пожалуйста, предупредите об этом не позже чем за неделю».

Мотивируйте: объясняйте, что решение выгодно прежде всего для них самих

Например: «Если вы сообщите заранее о приезде, я смогу выкроить для вас побольше времени и не отвлекаться на постоянные звонки с работы».

Вовлекайте родителей в обсуждение новых условий

Если они сами сделают выбор, то будут относиться к нему серьезнее. Например: «Мама, у меня есть свободные два часа в выходной. Чего тебе больше хочется — чтобы я помогла тебе с уборкой или лучше мы потратим это время на поход в торговый центр?»

Оставляйте пространство для торга

Заранее подумайте, в чем вы готовы уступить в непринципиальных для вас пунктах.

Шаг 5. Стойте на своем

Относительно спокойные и уравновешенные люди просто не поверят, что вы с этими своими правилами всерьез, и будут ждать, пока вы откажетесь от «игры в самостоятельность».

Подавляющие, гиперопекающие и критикующие родители будут активно противостоять «новым порядкам». Чем сильнее ваша с ними созависимость и чем большую роль в семейной системе вы играли, тем активнее будет сопротивление. А если родители психически нездоровы или просто сильно токсичны, против вас могут развернуть настоящую войну.

К этому тоже стоит быть морально готовым. Дочь, которая еще вчера была «нашей ненаглядной принцессой», станет изгоем, а сын, «гордость семьи», — предателем.

В худшем случае в ход пойдут игнор и молчание, настраивание против вас других родственников, демонстративные «сердечные приступы» и даже обвинения в сумасшествии или завербованности сектой (всё это реальные случаи из жизни участников группы поддержки «Токсичные родители»).

Вам, скорее всего, захочется уступить, чтобы вернуть всё как было, — именно этого от вас и ждут. Но если вы хотите не манипулятивной любви, которой вас «одарят» в награду за желаемое для них и дискомфортное для вас поведение, а уважения к вам как к отдельной личности, нужно стоять на своем.

Возьмите на вооружение систему положительного и отрицательного подкрепления, популярную среди американских родителей. Нейтральным тоном повторяйте свои требования снова и снова, пока они не дойдут до адресата, и показывайте, что нежелательные действия имеют свои последствия.

Например: «Папа, ты снова кричишь на меня по телефону и ты знаешь, что мне это не нравится. Сейчас я вешаю трубку. Давай поговорим, когда ты успокоишься». И напротив, хвалите родителей за каждый шаг навстречу, ведь он им дался, скорее всего, нелегко. Например: «Мама, я очень ценю то, что ты помнишь о своем обещании и воздерживаешься от обсуждения моей внешности».

Если родители не настроены уступать, может быть, полезно взять паузу, то есть сократить общение с ними на какой-то период, чтобы у них было время свыкнуться с переменами. А затем повторить свои условия снова.

Шаг 6. Корректируйте стратегию

Если родные с детства не признавали вашу автономность, довольно трудно найти нужный баланс, не впав в противоположную крайность. Следите за тем, чтобы слишком мягкие границы не сменились на радикально жесткие. Например, раньше вы послушно отвечали на звонки мамы даже посреди ночи, а теперь взрываетесь от невинного вопроса о планах на выходные.

Проявите гибкость и начните с малого. Например, установите мораторий на ночные звонки и введите правило: «Не звони второй раз, если я не подхожу к телефону: это значит, что я занят и перезвоню тебе, как только смогу».

Если вы чувствуете, что перегнули палку и как-то незаметно дошли до ругани, истерик и выяснения отношений за предыдущие 20 лет, стоит признать свою часть вины и попросить прощения. Возможно, вы выставили слишком высокие требования, которые ваши родители не могут так быстро переварить, или высказали их чересчур категорично.

Подождите, когда все немного успокоятся, и предложите приемлемые для вас уступки. Скорее всего, родители не захотят потерять вас совсем и примут их благосклонно.

Возможно, вы получите совсем не тот результат, которого ожидали. Например, вы всего лишь хотели, чтобы родители не заходили в вашу квартиру без спроса, а в итоге рассорились с половиной семьи. Если вы вели себя корректно, не просили у своих родных ничего непосильного, но получили в ответ скандалы и бойкоты на месяцы, это повод задуматься: нужны ли вам вообще эти отношения?

К сожалению, иногда итогом выстраивания границ становится разрыв с одним из родителей или даже с обоими, если они созависимая пара: например, алкоголик и его «жертва-спасательница» или женщина-нарцисс и ее «преданный поклонник».

Вы не выбирали семью, в которой родились, и когда-то полностью зависели от расположения родителей. Но сейчас вы взрослый и самостоятельный человек. Вы имеете право выбирать, продолжать ли общение с теми, кто не желает считаться с вашим мнением.

Задумайтесь, стали ли бы вы поддерживать отношения с этими людьми, не будь они вашими родственниками? Вполне нормально свести к минимуму или вовсе прекратить общение с родителями, чье поведение вы не стали бы терпеть ни от кого другого.

Источник