что делать если гомофобные родители
Говорят, что надо быть собой. Но что делать если ты представитель ЛГБТ в семье гомофобов?
Ответ зависит от того, есть ли уже 18 или нет.
Если 18 уже есть, то как можно скорее обретать самостоятельность и увеличивать расстояние между собой и семьёй на максимально возможное. Родители и прочая родня — это то, что тебе досталось по воле случая. Они не являются твоим выбором. А вся твоя остальная жизнь — является. Поэтому, прежде всего, решай, что важнее для тебя. Твой выбор, или их?
Со временем, когда и они, и ты привыкнете к тому, что между вами большое расстояние, ты можешь им всё рассказать, если для тебя это будет важно. Тогда уже можно будет и дискутировать, и спорить, и что угодно. Потому что, в случае, если они это не примут, то вы просто разойдётесь по своим норам, и тебе и им не будет тяжело, потому что вы и так уже давно живёте раздельно. А если они изменятся, то поддерживать хорошие отношения с семьёй можно и на расстоянии.
Если 18 ещё нет, и всё ещё зависишь от родителей, то сидеть и помалкивать. Нет ничего хуже ада, которые гомофобные родители устраивают своим детям. Даже если они не станут предпринимать ничего такого, лучше молчать, чтобы не превратить свою жизнь в семье в череду недопониманий и упрёков.
Лучше просто забыть эту тему, никаким образом в семье её не обсуждать, от вопросов уходить, с родителями не конфликтовать. Сконцентрироваться на обретении самостоятельности сразу после достижения совершеннолетия и, по возможности, стараться сделать так, чтобы родители тебе в этом помогли. Для этого нужно стараться, чтобы в доме, где ты сейчас живёшь, не было конфликтов. И самому не являться причиной этих конфликтов. В общем, быть хорошим сыном.
Никаких попыток убедить в чём-то родителей. Никаких попыток подсунуть им книжки, брошюрки и сайты о ЛГБТ. Никаких наводящих вопросов. Никаких поводов для того, чтобы наводящие вопросы задавали они. До тех пор, пока тебе нет 18-ти, весь авторитет научного сообществ для тебя ограничивается твоими родителями.
Но, как только исполнится 18, то сразу чемодан, вокзал, самостоятельная жизнь.
Жизнь«А где мама?»: Разбираем гомофобные мифы
о гомосексуальных родителях
Некоторые аспекты социологии
Усыновление и удочерение детей ЛГБТ-парами окружает много вредных мифов, и все они так или иначе выставляют квир-родителей неполноценными. «А где мама?» — спрашивает ребёнок в конце гомофобного ролика, который сегодня выпустило РИА ФАН. По задумке создателей, это видео побудит неравнодушных россиян голосовать на «референдуме» о президентских поправках к Конституции. Одна из них — это положение о том, что брак могут заключать исключительно мужчины и женщины. Эта дискриминационная норма избыточна: определение брака содержится в российском Семейном кодексе, и там «половая принадлежность» родителей уже зафиксирована. А ещё она гомофобна: нет никаких данных, что детям в ЛГБТ-парах живётся хуже, чем в «традиционных» семьях.
Усыновление и удочерение детей квир-парами признают в 29 странах мира. Ещё в трёх — в Бразилии, Колумбии и Филиппинах — детей могут усыновлять и удочерять иностранные ЛГБТ-пары. Многие из этих стран прошли тот же путь, который сейчас проходит и Россия: местные консервативные активисты точно так же утверждали, что квир-семьи совращают детей — или, к примеру, заставляют их совершать трансгендерный переход. В некоторых из этих стран (особенно это касается американских штатов с заметным влиянием религии) мифы о гомосексуальном родительстве живут до сих пор.
Очевидно, что для полноценного развития ребёнку не нужны разнополые родители. В России поколения детей воспитывались классическими «однополыми парами» в составе мамы и бабушки — но вряд ли хоть кто-то сможет заявить, что дети в таких семьях вырастают неполноценными. Современному человеку странно даже говорить о том, что детям в квир-семьях живётся не хуже, чем в гетеросексуальных. Но многочисленные исследования разных аспектов жизни детей в гомосексуальных семьях позволяют отследить их антигомофобную динамику.
В 2013 году в Соединённых Штатах активно изучали и систематизировали информацию о детях в ЛГБТ-парах для того, чтобы на неё опирались в Верховном суде. На сайте Национальной медицинской библиотеки США есть этот официальный документ, который подготовили на основе 40 исследований, с выводом: счастье детей в семьях зависит не от сексуальности и гендерной идентичности родителей, а от отношений детей и родителей. О комфортном взрослении можно говорить, когда дети видят в семье любовь и поддержку. Также дети из гомосексуальных семей не чаще сталкиваются с проблемами взросления, чем дети из гетеросексуальных, — и этому утверждению тоже есть доказательства. Трудности в жизни детей в квир-семьях связаны с социальным и бытовым неравенством, гомофобией и конкретными видами дискриминации, а не с сексуальностью или идентичностью родителей.
Трудности в жизни детей
в квир-семьях связаны
с неравенством и гомофобией,
а не с сексуальностью родителей
Российских избирателей часто пугают названиями «родитель номер один» и «родитель номер два» — об этом мы уже рассказывали. Но авторы инициативы не предлагают «обязательного» использования этих выражений в обычной жизни. «Родитель номер один» и «родитель номер два» — это официальная, инклюзивная формулировка для родительских документов. Она вводится для того, чтобы избавить их от гендерных маркеров — ведь никто не будет спорить, что у слов «мать» и «отец» яркая гендерная окрашенность. При этом такая формулировка не исключает «традиционные» гетеросексуальные семьи просто потому, что не ставит такой цели. Речь идёт не о том, чтобы искоренить гетеросексуальное родительство — а о том, чтобы сделать другие союзы видимыми.
Бытует мнение, что гомосексуальные семьи могут воспитать исключительно гомосексуальных детей — но таких данных попросту не существует. Зато в самом этом утверждении содержится имплицитная гомофобия: как будто гомосексуальность детей, выросших в гомосексуальных семьях, — это результат «неправильного» воспитания (а значит, любая гомосексуальность по определению «неправильная»). Если поверить в это на слово и на секунду представить себе, что гомосексуальные дети появляются только в гомосексуальных семьях, то тогда гетеросексуальные родители могут воспитать только гетеросексуальных детей — но и это не так. Природа сексуальности неизвестна, и никакая сексуальность не может быть признана «плохой» или «неправильной».
Для квир-людей возможность вступить в брак — не рутинная процедура, а реальное достижение, их семьи могут оказаться более сплочёнными
Вместе с тем некоторые исследования гомосексуального родительства говорят даже о его преимуществах перед гетеросексуальными — во многом это реакция на гомофобную ситуацию в мире. Например, есть исследование о том, что гомосексуальные семьи часто оказываются более сплочёнными, чем гетеросексуальные. Эта особенность связана с тем, что для квир-людей возможность вступить в брак — не рутинная процедура, а реальное достижение. Другое исследование доказывает, что дети в гомосексуальных семьях чаще своих сверстников демонстрируют толерантное поведение — просто потому, что для них именно оно и будет обычным и нормальным.
По данным за ноябрь прошлого года, в детских домах России содержатся почти 45 тысяч детей (в США, например, детские дома как социальный институт уже исчезли). Не все дети в российских детских домах круглые сироты: многие из них туда попали при живых родителях, которых лишили родительских прав. Проблемы детей мало волнуют сотрудников этих учреждений, а сами несовершеннолетние сталкиваются там с неадекватными наказаниями, несуществующими диагнозами и разными формами насилия. Когда дети покидают детские дома, у них гораздо меньше шансов на успешную социализацию.
Проблему хотя бы отчасти могло бы решить расширение усыновления. Есть данные о том, что квир-пары на Западе чаще усыновляют или удочеряют детей, на которых гетеросексуальные пары смотрят реже, обычно это связано с физическими или ментальными особенностями развития или возрастом ребёнка. Но официальное разрешение усыновлять детей гомосексуальным парам не вписывается в консервативную политику российских властей, которые продолжают рисовать портреты квир-людей как извращенцев и отщепенцев. И, конечно, не столько подыгрывают гомофобным настроениям в России, сколько формируют их: массовая кампания вокруг закона «о запрете гей-пропаганды», которая развернулась в 2013 году, значительно увеличила число гомофобно настроенных россиян, хотя одновременно повысила и число активных противников гомофобии.
Равных прав для гомосексуальных людей желает примерно 47 процентов россиян — это максимум за 14 лет. Но равные права — это равная возможность заключать браки и усыновлять детей, а в Конституцию вносятся противоположные этому положения.
Что делать если гомофобные родители
Меня дико сейчас бомбит.
Я конечно знала, что мои родители не любят ЛГБТ, но. Чёрт, я не думала, что настолько.
Гуляю я такая значит с ними по городу, проходим около площади с фонтанами (это было летом, но выговориться захотелось именно сейчас) и вижу милого мужчину лет так 20-23 с длинными волосами. Чтоб вы понимали, я очень сильно люблю мальчиков с длинными волосами (вот прям очень). Проходим мимо одного парня на голове у него хвостик, а сам идёт с большими наушниками (слава Богу он не слышал моих предков), и родители как начали «Фу, геев здесь не хватало!».
Я была в шоке от этого.
Я им говорю «Вы чего? Подумаешь мальчик с хвостиком ходит, что в этом такого? Зачем сразу клеймо на него ставить?».
Мама сразу как удивилась, что я их защищать начала «Юль, ты совсем что ли?! Это же ужасно и отвратительно!»
После мы немножко поссорились.
Похожая ситуация произошла во время переезда. Я сидела на кухне и выискивала детей моего возраста, чтобы познакомиться. И вижу я подростка, стоит в черной футболке и джинсах и со светлыми волосами до пояса. Это был просто красавец! Я хотела выбежать на улицу и поговорить с ним, но в этот момент родители тоже увидели его в окне и понеслось.
Также они называют геями всех мальчиков, которые ходят в обтягивающих джинсах (не лосинах, а именно джинсах! Это уже полный идиотизм).
И вот ещё свежий момент, произошедший на днях.
У меня есть один любимый мультсериал «Metalocalypse», и у меня там есть два обожаемых мной персонажа. Мультфильм повествует о дэт метал группе, и многие рокеры (в жизни даже) ходят с длинными волосами, и мои любимые герои не исключение.
Как-то раз, родители увидели как я смотрю этот мульт и им в глаза сразу бросилось то, что главные персонажи длинноволосые.
Сразу начался дикий вопль и в итоге я могла досмотреть сериал только ночью.
И ещё они хотят, чтобы всех геев либо отправили на отдельный остров, чтобы те там «вымерли» или же, чтобы их поубивало правительство.
Если честно, я удивляюсь таким людям, как мои родители. И мне очень грустно от того, что многие продолжают активно говорить, что все, кто относится к ЛГБТ+ это не люди.
Видимо они не понимают, что внутренний мир человека зависит не от ориентации. :disappointed:
Как признаться в своей гомосексуальности родителям будучи подростком, если все мои родственники и родители в том числе гомофобы?
Во-первых, давай смотреть формулировку твоего вопроса. Что значит признаться? Ты совершил что-то постыдное? Нарушил закон? Обманул? Это ты выбрал свою ориентацию кому-то на зло, и теперь боишься рассказать, что кому-то поднасрал? Нет? Тогда в чём ты хочешь признаться? Максимум, что ты можешь сделать — это рассказать. Но прежде чем это делать, сначала избавься от внутренней гомофобии. До тех пор, пока ты сам думаешь, что твоя гомосексуальность — есть что-то плохое, лучше держать рот закрытым. Ведь тебе, скорее всего, придётся защищаться. А если ты не уверен в себе, то как эту уверенность ты сможешь передать окружающим?
Во-вторых, зачем тебе это делать? Зачем рассказывать? Чтобы что? Получить благословение? Одобрение? Поддержку? Заиметь возможность свободно обсуждать личные отношения в кругу близких? Пойми для себя, для чего это тебе нужно? По большому счёту, поверь, это никого не интересует. Если тебя реально беспокоит необходимость скрывать свои отношения (чего тебе делать, допустим, не хочется), то просто как можно скорее обрети самостоятельность, и сможешь распоряжаться своим временем, своим пространством, своей жизнью так, как тебе хочется без оглядки на дозволения и осуждения других.
Кроме того, если ты считаешь, что твои близкие — гомофобы, то зачем обременять их ненужным для них знанием? Если ты опасаешься, что лишнее знание испортит ваши отношения, то тем более. Ведь если ты испытываешь неуверенность, если ты ищешь одобрение родственников (а стремление признаться говорит как раз о том, что ты хочешь найти уверенность, что будешь любим даже после признания), то не означает ли это, что ты и без этого не особо-то был окружён поощрениями? Так зачем усугублять? Не проще ли просто обрести независимость, и просто жить?
Вообще, зачем посвящать родственников в свою личную жизнь? Пойми, они не являются заказчиками, а ты не являешься исполнителем. Тебе нет нужды отчитываться за качество своей жизни и за соответствие твоей жизни ожиданиям твоих родителей. Если им будет интересно, то они сами это узнают. И сами примут. Потому что если родителей заботит счастье детей, то они принимают счастье таким, каким оно важно для детей, а не для них.
Подумай над этим. Подумай, зачем это нужно тебе. Пойми это, и забей. Потому что не важно, что думают другие. Важно, что думаешь ты.
Как выжить геям в самой гомофобной стране Европы?
«Если не кричать, что ты гей, на каждом углу, то все нормально, проблем у тебя не будет», — говорит Андрей, пока мы прячемся от дождя под козырьком магазина. Андрей — высокий, спортивный парень.
Они пришли вдвоем. Он и Аднан. Вообще Аднан обещал привести еще людей на встречу с журналистом, но остальные отказались. Аднан невысокого роста, рукопожатие мягкое, одет стильно, прическа ухоженная. Таких даже внутри гей-сообщества (где тоже встречается что-то вроде «внутренней гомофобии») называют «манерными». Он совсем не похож на Андрея. Собственно, это и есть самый «уязвимый» типаж — люди, у которых ориентация «написана на лице».
Мы встречаемся у метро «Ичери Шехер» и идем, куда глаза глядят, то есть, никуда конкретно. Накрапывает дождь. Заходим во Внутренний город, идем вдоль крепостной стены, мимо магазинчиков с хендмейдом и картинами, выходим через «Гоша Гала» на Площадь Фонтанов. По дороге они рассказывают свои истории.
Оба (Аднан и Андрей) сразу сказали, что проблем у них не было, «если не кричать на каждом». Но меня это настораживает. Если всё так радужно, то почему так тяжело добиться контакта? Почему в соцсетях у ЛГБТ профили без фотографий, часто с вымышленными именами? И откуда такое массовое нежелание общаться, если все так хорошо?
Андрей говорит, что рассказал всё родителям, когда ему исполнилось 15. Родители «отреагировали нормально», скандалов не было. Так и живут. «Все хорошо».
А у Аднана родители до сих пор не в курсе. Они не сидят в соцсетях, иначе бы давно узнали — в интернете Аднан «не скрывается». Но соседи подозревают, перешептываются, когда он проходит мимо.
А что насчет школы, института? Все в порядке, «мы ведь не кричим об этом».
Фразу о том, что гомосексуалу не стоит «кричать об этом» я слышал от ЛГБТ и раньше.
«Каминг аут», публичное заявление о своей ориентации, который в других странах считается геройским поступком, азербайджанскими геями не рассматривается как вариант.
Еще в 1869 году адвокат и защитник прав меньшинств Карл Ульрихс призывал к «каминг аут»-у. Такой же позиции придерживался известный сексолог Иван Блох. Еще во второй половине 20-го века психологии и психиатры пришли к выводу, что проблема гомосексуалов — в том, что их не принимает общество, и что для решения проблемы отношение общества должно быть скорректировано, а сама гомосексуальность корректировке не подлежит.
ЛГБТ в соцсетях
В социальных сетях есть и группы, посвященные ЛГБТ-сообществу. Например, достаточно многочисленная — LGBT Azerbaijan в facebook, насчитывает 3362 участника. Это примерно 0,1% от населения Баку.
В ней, кстати, «сидят» не только представители ЛГБТ, но и толерантные гетеросексуалы. Темы, обсуждаемые в группе, самые разные. Обсуждают публикации в местных медиа, связанные с ЛГБТ, но есть и отвлеченные, или практические вопросы вроде «сниму квартиру». Но преимущественно все темы касаются их ориентации и статуса («Сегодня открылся самому близкому другу. Хочу продолжить, рассказать родителям, брату». Остальные вежливо интересуются, поддерживают :»Какова была реакция?»). Но больше всего ребят (преимущественно в группе азербайджаноязычная молодежь) волнуют отношения с семьей, близкими.
Кстати, именно сайт gay.az провел смелую, по местным меркам, акцию — фотосессию с радужным флагом на улицах Баку.
В одном из таких сообщество состоял и гей-активист Иса Шахмарлы, покончивший жизнь самоубийством из-за травли в 2014 году. Его последняя запись на «стене» в Facebook: “Эта страна, этот мир не для меня… Этот мир не настолько совершенен, чтобы принять мой цвет. Прощайте».
Друзья Исы Шахмарлы у его могилы
Заур: «Таким уж я родился»
Один из членов группы — молодой парень, Заур. Ему всего 17 лет, он только закончил школу.
«Чаще всего я сталкивался с преследованиями в школе. Вот почему я называю ее адом. Например, я не мог нормально выйти из класса и пойти в школьную столовую. Какие нибудь подростки обязательно будут издеваться над тобой и отпускать неприличные выражения в твой адрес (что-то вроде «Эй, петушок, сюда посмотри»). Где-то до 9-го класса я остро реагировал на все это, то пожалуюсь директору, то классному руководителю. И, слава Богу, они всегда были на моей стороне. Но тогда ведь я был еще ребенком и мой «feminine» характер не так привлекал внимание, а особенно, внимание учителей.
Конечно, никто из них точно не знал, что я гей. Извините меня, но у меня даже в свои 17 лет еще не было нормальных каких-нибудь отношений. Меня, скорее всего, выдавала манера общения и вообще, манеры в целом, которые мне очень сложно контролировать, так как я таким уж родился. Став взрослее, понимаешь, что окружающие уже начинают с каким-то недоумением смотреть на тебя, даже учителя о тебе сплетничают. Но я же ведь вырос на глазах у этих учителей, и они всегда знали меня как примерного и успешного ученика. Скорее всего, смотрят как на больного человека сейчас».
Рейтинги, исследования, официальные позиции
Например, по данным ILGA-Europe есть случаи избиений и даже убийств ЛГБТ-лиц именно в связи с их сексуальной ориентацией — убийства после «вылавливания» через сайты знакомств, избиения и убийства на улице.
ILGA-Europe привела примеры агрессивной риторики со стороны официальных лиц. Так, депутат Мубариз Гурбанлы заявил, что «мы никогда не допустим однополые браки. Нет и еще раз нет!», а глава Национального совета по телевидению и радиовещанию Нурширван Магерамли раскритиковал один из телеканалов за «показ гомосексуальности как чего-то нормального».
А вот иная точка зрения. Кямран Рзаев, глава организации «Гендер и развитие» (занимающейся правами ЛГБТ), заявил, что в действительности Азербайджан — достаточно терпимое место для сексуальных меньшинств, а рейтинг ILGA-Europe базируется исключительно на отсутствии законодательной базы, защищающей ЛГБТ.
Из статьи про гей-бар на сайте vesti.az:
Учебники против геев
«Нефес» — это еще одна организация, занимающаяся правами ЛГБТ, то есть, те самые «провокаторы», о которых шла речь выше. Организация собирала информацию по поводу отношения к ЛГБТ и составляла отчеты для европейских организаций.
Гюльнара Мехтиева, бывший сотрудник «Нефес», и активист гендерного движения, а также редактор первого онлайн ЛГБТ-журнала «Minority», рассказывает о проявлениях неприязни к ЛГБТ непосредственно со стороны государственных структур.
«Был прецедент: в учебнике «Семейная психология», по которому преподавали в вузах, указано, что гомосексуальность это болезнь, патология и т.д. Поставили в один ряд с инцестом и педофилией. Автор даже написал «Ulu qüdrətə zidd hərəkətdi» («Это противоречит воле Всевышнего»), будто это не в вузе, а в медресе преподается. Ужас, одним словом», — говорит Гюльнара. — Мы написали жалобу в Минобразования на то, что преподается недостоверная информация, гомосексуальность не считается болезнью с 1990 года в мире, и с 2005 года в Азербайджане. А книга — 2015 года издания. Нам сказали, нас это не касается, обращайтесь в научный совет вуза».
В первую очередь я получила ответ из Минздрава. Я им отправила вопросы: является ли гомосексуальность болезнью и имеет ли право врач «лечить» это?
Они ответили, что с 2005 года у нас используется МКБ-10 (Международная Классификация болезней 10-го пересмотра), согласно которой это не болезнь и лечение запрещено».
Статистика
Об истинном отношении к ЛГБТ может говорить и видео-опрос журнала «Minority»: “Что бы вы сделали, если ваш ребенок оказался геем?». Люди отвечали: «Мы же мусульмане, мы должны отличаться от христианских стран», «убил бы», «не может такого быть», или, напротив, «пусть живет, как хочет», «у меня есть друзья-геи, не вижу ничего страшного». Большинство респондентов убеждены, что с ними такого не произойдет. Но немало, хотя и меньше, тех, кто собирается поддерживать своего ребенка в любом случае.
Опрос указывает на стойкий стереотип, до сих пор сохранившийся в обществе: сегодня гомосексуальность — это уже не «болезнь», но «разврат», который можно и нужно контролировать при помощи «правильного воспитания».
Не нужно забывать, что опрос был проведен в самом центре города. На периферии или в азербайджанской провинции результат был бы гораздо более «радикальным».