что делать если боишься капельницы
Капельница — внутривенное введение лекарств
В клинике «ПрофМедЛаб» можно поставить капельницу с препаратами, которые вам назначил врач в другой больнице, либо предварительно посетить нашего доктора и получить назначения.
«Что-то таблетки мне не помогают, поставьте лучше капельницу», — похожие просьбы от пациентов наверняка приходилось слышать каждому врачу.
Человек зачастую считает так: чем сложнее процедура, тем лучше она помогает. Хотя лекарство в таблетках и в системе для внутривенных инфузий может быть одним и тем же.
Однако, если нужного эффекта всегда можно было бы добиться при помощи таблеток и уколов в мышцу, ни один врач не стал бы заставлять пациентов лежать «под капельницей». Капельные внутривенные вливания имеют некоторые преимущества:
Если внутривенные препараты назначил врач другого лечебного учреждения, то необходимо предъявить направление от лечащего врача с подписью, и синей печатю медицинской организации, где получено направление.
Виды капельниц
Какие задачи помогают решать капельницы?
Внутривенные капельные инфузии помогают:
Как ставят капельницы?
Система для внутривенных вливаний представляет собой тонкую гибкую трубку из полимерного материала, на одном конце которой находится толстая короткая игла из пластика, на другом – металлическая игла, как на обычном шприце. На трубочке есть специальный зажим – им регулируют скорость вливания.
Толстой иглой протыкают пробку флакона с раствором, тонкую вводят в вену и закрепляют пластырем. Раствор поступает в вену под действием силы тяжести – поэтому флакон должен быть перевернут и приподнят. Для этого используют специальные штативы.
Внутривенное капельное вливание – процедура довольно долгая, а от некоторых лекарств может немного кружиться голова, поэтому пациента укладывают на кушетку.
Что делать, если у человека «плохие» вены, а капельницу нужно поставить не один раз? На такой случай есть удобные внутривенные катетеры. Такой катетер представляет собой тоненькую трубочку, внутри которой находится игла. После введения в вену врач вытаскивает иглу, а катетер остается – у него есть специальные «крылышки», за которые его удобно крепить пластырем к коже. Многие катетеры оснащены дополнительным отверстием-портом. Через него можно быстро промыть катетер или ввести лекарство.
Внутривенный катетер можно носить 3 дня. Потом его нужно удалить, иначе в вене может начаться воспаление.
Какие бывают побочные эффекты от капельниц?
Самое распространенное осложнение капельницы – гематома. Иногда она возникает из-за того, что у медицинской сестры «рука дрогнула», а иногда – из-за ломких стенок вен, высокого кровяного давления, плохой свертываемости крови. Обычно проблема решается йодными сеточками и компрессами.
Риск инфекции равен практически нулю. Сейчас в больницах используют исключительно одноразовые системы для внутривенных вливаний в стерильных пакетах. Медработник вскрывает пакет при пациенте.
У некоторых людей есть аллергия на лекарства. При внутривенных введениях реакция возникает быстро и бурно, потому что препарат поступает сразу в кровь. Это бывает редко, но все же никто не застрахован. В процедурном кабинете есть всё необходимое, чтобы сразу оказать помощь.
Воздушная эмболия – состояние, когда в вену попадает пузырек воздуха. Он может перекрыть сосуд в сердце или в головном мозге – это приведет к инфаркту или инсульту. Тут многое зависит от внимательности медсестры: она должна проследить, чтобы в капельницу не попал воздух.
Иногда, особенно при использовании внутривенных катетеров, в вене развивается воспаление, образуются тромбы.
Если во время процедуры у вас проявилась боль, жжение или другие неприятные ощущения в месте, где находится игла, нужно немедленно сообщить медработнику.
О том, как правильно поставить капельницу, можно рассказывать долго. Но в конечном счете многое зависит от опыта и аккуратности медицинской сестры. Наши медсестры делают это «на отлично». Инфузии проводятся в уютном и хорошо оборудованном процедурном кабинете. Запишитесь на процедуры по телефону: +7 (495) 120-08-07.
Как справиться с тревогой при канцерофобии? Рассказывают врачи
Клинические психологи Вера Красноперова и Ольга Шмонина в лектории Фонда профилактики рака рассказали о том, как справиться со страхом болезней с точки зрения когнитивно-поведенческой терапии.
Я знаю о существовании когнитивно-бихевиоральной терапии. Что это такое?
Когнитивно-поведенческая терапия (когнитивно-бихевиоральная терапия, или КБТ) используется для лечения различных тревожных расстройств, в том числе и канцерофобии с ипохондрией. Изначально тревога — это эволюционный механизм, так называемая реакция «бей или беги». Она помогала нашим предкам выживать, но теперь иногда мешает.
Одна из основных идей КБТ — это то, что не вещи мучают нас, а наше представление о них. Если человек не тревожен, то он склонен думать позитивно, даже если найдет у себя какой-то симптом. Человек, склонный к тревожности, интерпретирует это как серьезную проблему.
Как на канцерофобию и ипохондрию влияет наше детство, предыдущий опыт?
В формировании ипохондрии и канцерофобии большое значение имеет воспитание и прошлый опыт. Например, ребенка постоянно оберегали родственники, а мама чрезмерно обращала внимание на болезни. В этом случае может возникнуть убеждение в своей уязвимости: у меня точно слабый иммунитет, мне нужно постоянно быть настороже. Причиной страха может стать опыт с тяжелыми диагнозами у друзей и близких.
Если вы сталкивались с халатностью врачей и ошибочными диагнозами, такие проблемы могут вызвать желание постоянно мониторить свое здоровье самостоятельно. А если врач говорит, что все хорошо, не доверять ему.
Все это подкрепляется боязнью неопределенности, которая свойственна многим людям. Для ипохондриков это заключается в желании быть 100% здоровым. Только в этом случае они могут расслабиться и не думать о болезнях.
Автор: Артем Бондаренко
Я хочу справиться со своими страхами с помощью КБТ. С чего мне начать?
Главные задачи психотерапии — понять механизмы тревоги и научить поведению, которое снижает ее.
С первыми проявлениями страха задавайте себе правильные вопросы:
Могу ли я переоценивать риск?
Могут ли быть мои симптомы не связаны с болезнью?
Смогу ли я справиться с болезнью?
Что бы я сказал себе, если бы у меня не было тревоги о здоровье?
Что я сказал бы другу, если бы он обратился ко мне с таким вопросом\ситуацией?
Вы можете вести дневник. Записывайте в него объективную ситуацию, которая произошла с вами, тревожную мысль и уровень тревоги.
Я слышал, в КБТ используют поведенческие эксперименты и тренировки внимания. Что это такое?
Поведенческие эксперименты заключаются в попытке пережить волнительную ситуацию. Например, вы испытываете иногда ощущение нехватки воздуха. Вам кажется, что это связано с сердцем, поэтому вы боитесь таких случаев. Психолог может предложить вам проделать эксперимент с гипервентиляцией. Частое и глубокое дыхание вызывает похожие ощущения. В пугающих ситуациях вы начинаете просто чаще дышать, что приводит к головокружению, но не сердечному приступу. Чтобы человек понял взаимосвязь, нужны поведенческие эксперименты.
Человек, склонный беспокоиться о проблемах со здоровьем часто фокусирует внимание на симптомах. Если это становится отвлекающим фактором и занимает много времени, можно попробовать техники тренировки внимания. Например, ежедневные автоматические действия сопровождаются какими-то посторонними мыслями. Внимание блуждает, и это отличная возможность его потренировать. Для этого постарайтесь переключить его на настоящий момент. Ощутите на кухне теплую воду, шум посуды, запах моющего средства. При прогулке послушайте пение птиц, почувствуйте свежесть ветра или новые запахи.
Еще можно концентрироваться на дыхании. Это почти как медитация. Но надо понимать, что это именно психотерапевтическая техника без религиозного контекста.
Займите комфортную позу, выпрямите спину.
Закройте глаза или выберите точку на стене.
Переключите внимание на свое дыхание и на ощущения подъема живота.
Эти техники улучшают внимание и память, помогают осознавать свои мысли, снизить стресс и беспокойство. Помогают сделать реакцию на какое-либо событие более осознанной и научиться переключать внимание.
Автор фото: Артем Бондаренко
Мне кажется, я болею, а меня называют ипохондриком. Почему так происходит?
Ипохондрики часто перепроверяют и пытаются подтвердить свои симптомы. Умеренное количество проверок — это норма, если это не выходит на чрезмерный уровень. В краткосрочной перспективе такое поведение дает чувство контроля и снижает тревогу. Но в долгосрочной перспективе оно снижает толерантность к неопределенности. Человек будет всегда думать, что эту проблему нужно проверить еще раз, и еще раз и так до бесконечности. Сюда может относиться рассматривание и прощупывание тела, изучения его жидкостей, вопросы друзьям и медицинским работникам, поиск информации в интернете.
Мне все говорят, что я болен, а я здоров как бык. И вообще к врачам не хожу. На что мне надо обратить внимание?
Обратной стороной ипохондрии является избегание. Это поведение, при котором мы не попадаем в ситуацию, которая пугает. К сожалению, это ограничивает жизнь людей. Они не ходят к врачам и не читают медицинские статьи, избегают медицинских учреждений, мыслей о смерти, физических нагрузок, общественных туалетов. Такие люди не выходят из дома без лекарств или влажных салфеток. Это может соседствовать с охранительным поведением, при котором люди пойдут к заболевшему другу, но в маске. Или пойдут в общественный туалет, но будут использовать антисептик после этого.
Если мы понимаем, что наше поведение чрезмерно, то нужно попытаться от него отказаться. Этот процесс не может быть быстрым. Важно осознать, с какой именно проблемой вы хотите справиться и для чего. Нужно оценить полезность и недостатки поведения. В случае с ипохондрией и канцерофобией важно понимать, что нужно сохранить золотую середину. Нельзя полностью отказываться от заботы о своем здоровье. Но нужно сделать это поведение менее тревожным. Бывает, что перейти к конечной цели не сложно, но чаще это вызывает трудности. Для этого нужно отбросить что-то очень важное для нас, встретиться с пугающими ситуациями. Поэтому лучше разбить этот процесс на шаги.
Пример: человек не хочет идти к врачу, потому что боиться заразиться в клинике. Постепенно он может отбросить эту тревогу. Сначала он зайдет в аптеку, а не в клинику. Прогуляется рядом с больницей. Побудет там только 5 минут, а потом придет в маске.
Не забывайте проводить анализ своих ощущений. Записывайте свои мысли, шаги, результаты и конкретизируйте план. Без этого есть риск, что вы его не выполните. Будьте готовыми к тревоге и уходите, когда она снизится, а не на ее пике. Не стремитесь сразу достигнуть конечной цели. Признавайте свои успехи. Это важно для подкрепления нужного поведения.
Автор фото: Артем Бондаренко
С чем еще надо работать в рамках КБТ?
В самом конце терапии можно работать с установками и убеждениями. Это тот ранний опыт, который запускает тревогу — самая стойкая вещь. Формирование этих правил произошло очень давно, их много и некоторые даже могут быть полезны. Например, есть здоровую пищу полезно для здоровья. Но если случился праздник или рядом нет полезной еды, то можно поесть другой.
Вредные установки звучат с фразы «я должен» или «если. то». Пример вредной установки: если врач не может сказать, в чем проблема, то он точно плохой. На такое правило можно придумать более гибкое альтернативное, которое обычно длиннее первого.
Для профилактики тревоги нужно подмечать, когда вы опять начинаете тревожиться, с чем это связано, какие могут быть еще проблемные ситуации. Можно заранее подумать о стратегиях и техниках, которые помогут в случае ухудшения.
Нужно понимать, что наше здоровье и хорошее самоощущение — это и другие области жизни. Подумайте как можно снизить тревогу в сферах работы, социальных взаимодействий и отдыха. Занимайтесь спортом, хорошо спите и питайтесь. Это банальные, но важные советы для сохранения психического комфорта.
Как перестать бояться уколов, или Один день с медицинской сестрой
© Фото : Юлия Горбунова На 8 этаже есть небольшая процедурная комната. Чистая и очень светлая. Вдоль стен стоят шкафы с различными медикаментами, ампулами и флаконами.
Возле входной двери на стене висит запасной медицинский халат. Напротив раковины с прямоугольным зеркалом стоит лавочка и стол. Вот и вся нехитрая мебель.
-У нас все четко, понятно и по правилам. Если мы выходим из отделения, то нужно полностью переодеваться. Костюм должен быть стерильным. И мы должны выглядеть соответствующе: колпачки, шапочки, все беленькие, чистенькие, без яркого макияжа.
На 8 этаже есть небольшая процедурная комната. Чистая и очень светлая. Вдоль стен стоят шкафы с различными медикаментами, ампулами и флаконами.
Возле входной двери на стене висит запасной медицинский халат. Напротив раковины с прямоугольным зеркалом стоит лавочка и стол. Вот и вся нехитрая мебель.
-У нас все четко, понятно и по правилам. Если мы выходим из отделения, то нужно полностью переодеваться. Костюм должен быть стерильным. И мы должны выглядеть соответствующе: колпачки, шапочки, все беленькие, чистенькие, без яркого макияжа.
© Фото : Юлия Горбунова Процедурные медсестры работают с 8 утра. Людмила приходит в Кардиоцентр за 15 минут до начала рабочего дня, чтобы сделать предварительную уборку, подготовить материал для забора крови и проверить документы.
В 8:00 начинают подтягиваться пациенты. Они знают алгоритм: пришел, сел, протянул руку, чуть-чуть подождал и прижал проспиртованную ватку, чтобы кровь не бежала. Пациенты рассказывают о себе или обсуждают городские новости. К 9.00 на столе выстроен ровный ряд готовых ампул.
Процедурные медсестры работают с 8 утра. Людмила приходит в Кардиоцентр за 15 минут до начала рабочего дня, чтобы сделать предварительную уборку, подготовить материал для забора крови и проверить документы.
В 8:00 начинают подтягиваться пациенты. Они знают алгоритм: пришел, сел, протянул руку, чуть-чуть подождал и прижал проспиртованную ватку, чтобы кровь не бежала. Пациенты рассказывают о себе или обсуждают городские новости. К 9.00 на столе выстроен ровный ряд готовых ампул.
— Или приходишь к пациенту ставить капельницу. Там богатырь-здоровяк. Протягивает руку, глаза зажмурил, отвернулся. Я спрашиваю: «Готов?» Отвечает: «Готов!». А сам испугался и отодвигается к стене. Таких нужно успокоить, по руке погладить.
— Или приходишь к пациенту ставить капельницу. Там богатырь-здоровяк. Протягивает руку, глаза зажмурил, отвернулся. Я спрашиваю: «Готов?» Отвечает: «Готов!». А сам испугался и отодвигается к стене. Таких нужно успокоить, по руке погладить.
© Фото : Юлия Горбунова Возле поста висит селектор. Это электромагнитный аппарат для осуществления оперативной связи. Возле кровати каждого пациента есть кнопка с изображением красного колокольчика. Если кому-то плохо или что-то нужно, то пациент может оперативно связаться с сестрой. На селекторе отображаются все палаты. Пациент нажал на кнопку – на селекторе загорелась красная лампочка. Пока ее не отключат, будет пищать и светиться красным цветом.
Возле поста висит селектор. Это электромагнитный аппарат для осуществления оперативной связи. Возле кровати каждого пациента есть кнопка с изображением красного колокольчика. Если кому-то плохо или что-то нужно, то пациент может оперативно связаться с сестрой. На селекторе отображаются все палаты. Пациент нажал на кнопку – на селекторе загорелась красная лампочка. Пока ее не отключат, будет пищать и светиться красным цветом.
© Фото : Юлия Горбунова Когда звенит селектор, Людмила оставляет все процедуры и идет в палату, чтобы убрать капельницу, поменять одну на другую или оказать экстренную помощь. Иногда пациенты вызывают, чтобы просто что-то спросить. Поэтому процедурная сестра должна знать все.
Когда звенит селектор, Людмила оставляет все процедуры и идет в палату, чтобы убрать капельницу, поменять одну на другую или оказать экстренную помощь. Иногда пациенты вызывают, чтобы просто что-то спросить. Поэтому процедурная сестра должна знать все.
© Фото : Юлия Горбунова Процедурные сестры в течение дня постоянно следят за стерильностью инструментов и за записями в листах назначений. Селектор звонит все время – сидеть сестрам некогда. Вот и сейчас Людмила снова направляется в одну из палат.
Процедурные сестры в течение дня постоянно следят за стерильностью инструментов и за записями в листах назначений. Селектор звонит все время – сидеть сестрам некогда. Вот и сейчас Людмила снова направляется в одну из палат.
— Однажды зашла я в мужскую палату. Подхожу к мужчине, забираю капельницу, а он мне говорит: «Пчелка ты наша. Все работаешь. Устала, наверное». Его сосед по палате тут же: «Где ты пчелку увидел? Тут целый шмель летает!».
— Однажды зашла я в мужскую палату. Подхожу к мужчине, забираю капельницу, а он мне говорит: «Пчелка ты наша. Все работаешь. Устала, наверное». Его сосед по палате тут же: «Где ты пчелку увидел? Тут целый шмель летает!».
© Фото : Юлия Горбунова В конце рабочего дня процедурные сестры делают заключительную уборку в кабинете – протирают поверхности, прибираются и выносят мусор, который накопился за день.
В 16:15 Людмила уходит с работы. В свой дом к мужу и сыну. В дом, где ее ждут две собаки и кот Мишка. Людмила уходит, чтобы утром следующего дня снова вернуться на любимую работу.
В конце рабочего дня процедурные сестры делают заключительную уборку в кабинете – протирают поверхности, прибираются и выносят мусор, который накопился за день.
В 16:15 Людмила уходит с работы. В свой дом к мужу и сыну. В дом, где ее ждут две собаки и кот Мишка. Людмила уходит, чтобы утром следующего дня снова вернуться на любимую работу.
Капельница – это больно?
Современная инфузионная терапия (капельницы ) требует обеспечения надёжного венозного доступа. Обеспечиваться он может различными способами. Наиболее предпочтительным считается постановка гибкого внутривенного катетера – «флекса ». Такие катетеры подразделяются по размерам и маркируются каждый своим цветом.
Самыми удобными и надёжными для проведения инфузий являются поверхностные вены локтевого сгиба. Но могут катетеризироваться и другие вены – на предплечьях, кистях рук.
Для внутривенного введения препаратов могут использоваться и так называемые иглы-бабочки. Они тонкие и короткие, их удаётся поставить в периферические вены такого калибра, куда флекс поставить не удаётся. Их надёжная фиксация обеспечивается «крылышками », которые ложатся на кожу и фиксируются лейкопластырем.
Порой венозный периферический доступ у пациента крайне затруднён, а объёмы препаратов для инфузионной терапии весьма значительны и проводиться она должна на протяжении нескольких дней непрерывно, особенно при нахождении пациента в стационаре. В таких ситуациях выручает катетеризация центральных вен – чаще всего, подключичной. Эта манипуляция проводится под качественной местной анестезией (обезболиванием ) и абсолютно безболезненна.
Постановка периферических катетеров также практически безболезненна. Их конструкция такова, что они не требуют абсолютной обездвиженности места введения (как правило – верхней конечности), после проведённой капельницы катетер закрывается, до следующей капельницы пациент не ограничен в активных движениях и не испытывает особого дискомфорта.
Существующий уже почти два века метод инфузионной терапии постоянно совершенствуется: скажем, гибкие катетеры в широкой медицинской практике появились примерно 25 лет назад, применяются аппараты – инфузоматы для строгого дозированного ведения некоторых препаратов, постоянно модернизируются системы для внутривенного введения растворов.
Метод инфузионной терапии не имеет альтернативы: ведь это самый прямой путь для доставки лекарств в организм пациента.
Острая необходимость: как преодолеть страх перед инъекциями
В мире продолжается массовая вакцинация от COVID-19. Но для некоторых людей даже мысль о медицинских иглах и инъекциях представляет психологический барьер. Трипанофобия, как называется это расстройство, может вызвать тревогу, панику и, как следствие, отказ от получения жизненно важных препаратов. Как побороть навязчивый страх перед уколами — разбирались «Известия».
Острая тема
Трипанофобия — распространенное психологическое расстройство. Это патологический страх уколов, игл, шприцев и инъекций. Согласно опубликованному в 2012 году медицинским журналом Vaccine исследованию ученых Университета Торонто (Канада), две трети детей и четверть взрослых относятся к иглам боязливо и напряженно. От 5 до 10% населения планеты испытывает при мысли о медицинском шприце сильный страх и тревогу.
Существует мнение, что трипанофобия напрямую зависит от исторического фактора в сфере оказания медицинских услуг. В странах, где раньше появились одноразовые шприцы с тонкими иглами (в частности, в США), инъекций боятся меньше, чем в странах, где долгое время использовали толстые металлические иглы многоразовых шприцев (например, в России и постсоветских государствах).
Страдающие этой фобией обычно честно признаются, что боятся уколов. Однако разговаривать на острую тему им противно и неприятно. Одна только мысль о процедуре заставляет поморщиться и доставляет массу страданий. При этом чем ближе момент прививки, тем сложнее сохранять спокойствие.
Пузырики, синяки, инфекции
Страх перед иглами имеет большое число вариаций. У большинства людей волнение наступает не в момент укола, а во время ожидания инъекции в кабинете врача.
Многие боятся заражения опасными инфекциями и попадания мелких пузырьков воздуха в иглу. Иногда пугает сам вид игл и шприцев, даже если они не предназначены для пациента, а показаны в фильмах или на фотографиях.
Некоторые испытывают ужас от ощущений при вводе лекарства — буквально ощущают, как оно растекается под кожей или мышцам. Другие опасаются, что после укола могут появиться гематомы, шишки и длительные боли.
Бывает, что пациент перенес негативный личный опыт — неудачно сделанный укол, осложнения, грубость медперсонала. В этом случае образ шприца напрямую ассоциируется с болью.
Собеседник «Известий», страдающий трипанофобией, рассказал о своей неприязни к иглам и шприцам:
— Мне просто мерзко. Маленький острый металл проникает в вену, в тело… Я не знаю, с чем это связано, в детстве я не боялся иголок. До 20–25 лет даже не думал об этом. К счастью, фобия не на что не влияет. Если нужно поставить укол или вакцину, разумеется, я соглашусь. Зажмурюсь, отвернусь и протяну руку, — поделился Владимир Н.
Вдвойне тяжело, если человек страдает еще и гемофобией — боязнью вида крови. Для таких людей борьба со шприцами начинается задолго до записи на прием к врачу. Уже в кабинете специалиста страх может стать непреодолимым. Пациенты начинают ерзать, пытаться сбежать, у них кружится голова, а иногда наступает обморок.
Быть ближе к страху
Для некоторых страдающих трипанофобией самым очевидным способом справится с проблемой становится стремление избегать уколов во что бы то ни стало. Согласно опросу канадских исследователей, 7% родителей и 8% детей заявили, что страх перед иглами был основной причиной, по которой они отложили вакцинацию.
Наиболее верный путь — обратиться за помощью к психологу. Правда, решаются на это немногие. Большинству проблема не доставляет сильного дискомфорта — мало кому приходится делать уколы ежедневно.
— Хотя фобия и существует, за лечением пациенты практически не обращаются. За 25 лет практики у меня не было ни одного такого случая, — говорит врач-психиатр Михаил Тетюшкин. — Если тревога все же есть, избавиться от нее могут помочь транквилизаторы. Достаточно принять их за час до вакцинации. Нужды в антидепрессантах, на мой взгляд, нет.
Если говорить о лечении страха, то сначала происходит коррекция тревожно-фобической реакции, а затем проводится стабилизирующая (экспозиционная) терапия, когда пациент постепенно оказывается всё ближе к источнику своей тревоги.
— Сначала пациент просто смотрит на шприц, потом в течение одной-двух недель берет его в руку, на 10, 20, 30 секунд и так далее. Затем прикасается иглой к телу, разумеется, не дырявя кожу. И постепенно фобия может сойти на нет, — рассказал психиатр.
Адекватные родители
Часто страхи взрослых переносятся на ребенка. Более 90% детей раннего возраста испытывают тяжелый дистресс во время вакцинации. Как правило, родители стараются утешить чадо, отвлечь его игрушкой, посочувствовать, сделать массаж или потренировать глубокое дыхание.
В более осознанном возрасте пригодятся уже другие приемы.
В момент прививки поведение родителей должно быть адекватным. Не нужно показывать свое беспокойство и волнение. Мама, которая перед прививкой ребенка нервничает больше него, только повышает уровень тревожности, предупреждает психолог Елена Лисова.
Также не следует пугать ребенка страшилками. «Есть родители, которые говорят детям, что если они не будут есть или не перестанут ходить по лужам, то заболеют и тогда придется ехать в больницу делать уколы. Если ребенок мнительный и впечатлительный, подобных высказываний хватит, чтобы на всю жизнь у него сохранился панический страх перед манипуляциями со шприцами», — обращает внимание психолог.
Важно не забывать, что когда ребенок боится игл и боли, врачи тоже испытывают стресс. Согласно проведенному среди канадских медсестер опросу, они чувствовали эмоциональную истощенность, если ребенок остро реагировал на вакцинацию и не давал себя уколоть. Медикам доставались крики, пинки и укусы. Кроме того, медработники сообщали об отсутствии поддержки со стороны родителей и работодателя, поскольку и те и другие желали поскорее довести дело до конца. Респонденты отметили, что чувствовали себя в ситуации, «когда приходилось выбирать меньшее из двух зол».
В таких условиях медсестры предпочли бы приостановить вакцинацию и, возможно, перенести встречу на другой день. Очень важно, чтобы первая инъекция прошла гладко, считают исследователи. То, как ребенок переживет встречу с острой иглой, может определить его будущую реакцию на инъекции и показать, что со страхом можно справиться.