чем на руси занимался золотарь
Кто такие золотари, и Почему об этой важнейшей профессии забыли в XXI веке
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
На самом деле золотарями в старину действительно называли и старателей на золотых приисках, и мастеров, наносивших на дерево позолоту, и даже ювелиров. Однако именно в значении «ассенизатор» это слово было известно наиболее широко.
Считается, что людей, очищавших выгребные ямы от нечистот, стали называть золотарями оттого, что за свою работу они брали очень высокую плату. При этом попытаться как-то сэкономить горожанам не удавалось. Человек отказывал из-за высокой цены одному золотарю, рассчитывая найти вариант подешевле, а в итоге оказывалось, что другие золотари берут еще больше.
Впрочем, это и неудивительно: выгребные ямы горожан им приходилось чистить вручную, собирая нечистоты ковшом. А там, где жители выливали экскременты из окон прямо на улицу, золотарь очищал и улицы. Кстати, заодно он убирал с дороги и конский навоз. Наполнив бочку нечистотами, золотарь отправлялся в путь: ему предстояло вывези все это подальше за черту города. А уж какие приходилось нюхать «ароматы».
Между тем обозвать золотаря, посмеяться над ним либо обмануть с деньгами никто не решался. Все знали, что с представителями этой профессии лучше общаться учтиво: обидишь его – «случайно» обольет твой двор или тебя фекалиями из бочки. И это не просто страшилка: подобные факты были горожанам хорошо известны.
Есть и другие версии столь красивого названия этой профессии. По одной, например, испражнения на Руси то ли в шутку, то ли из чувства такта называли «ночным золотом». Кстати, «золотом» иногда называли и навоз, тем самым подчеркивая, насколько сильно зависит достаток русского человека от хорошего урожая. Ну а сами работы по удобрению почвы коровьим навозом или куриным помётом часто называли «золочением». Тут можно вспомнить и о том, что у суеверных людей считалось: увидеть во сне экскременты – к деньгам.
Профессия золотаря была важна не только для поддержания эстетической чистоты на улицах и во дворах. Благодаря этим людям удавалось сдерживать периодически возникавшие в городах эпидемии. Конечно, предотвратить распространение чумы или холеры благодаря одной лишь уборке улицы невозможно, но не будь золотарей, эпидемии были бы еще страшнее.
Увы, представители этой профессии всегда находились в группе риска – они были особенно подвержены заражению инфекционными заболеваниями и в их организм нередко попадали гельминты.
Профессия золотаря существовала примерно до конца позапрошлого века. С появлением и распространением канализации в том виде, который привычен современному человеку, необходимость в услугах золотарей отпала сама собой. Осталось лишь красивое слово.
Ну а чтобы лучше понять, как жилось людям на Руси, нужно обязательно узнать секреты русских колодцев
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Губной целовальник, офеня, шорник и другие популярные на Руси профессии, которые ушли в небытие
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Водовоз и золотарь
Современному горожанину сложно представить свою жизнь без водопроводов и канализации, а ведь еще менее века тому назад даже в столицах таких удобств не существовало в массовом пользовании. И людям приходилось в любую погоду ходить за водой с ведрами на дальние расстояния. А многие, кто был побогаче, покупали воду у водоносов, платя за нее немалые деньги.
Водовозом мог сталь любой, кто имел большие специальные емкости в виде бочек и телегу с лошадью. Водоносам же приходилось тележку или сани возить вручную. Питьевая вода набиралась из специальных колодцев, городских бассейнов и фонтанов. При том цвет, в который была окрашена бочка говорил о качестве находящейся в ней воды: из каналов перевозили воду в зеленых бочках, а питьевую — в белых. Частенько водовоз ездил в сопровождении бегущей рядом с повозкой собаки, которая своим лаем оповещала горожан о прибытии бочки с водой. Водовозы, часто пользуясь тем, что выбора особого у жителей не было, за воду брали втридорога.
По статистике еще столетие тому назад в Москве воду разносили и развозили около семи тысяч конных водовозов и около трех тысяч водоносов. Их количество постепенно уменьшалось пока города полностью не перешли на централизованный водопровод и канализацию.
Что примечательно, в старину достаточно широко были востребованы и золотари, профессия которых в современном понимании приравнивается к профессии ассенизатора. И если работа водовоза была почитаемой, престижной и доходной, то работа золотаря была не очень приятна, так как дурно пахла. Золотарь должен был вывозить канализационные массы в бочках и чистить отхожие места, чтобы поддерживать санитарную чистоту в городе. Свое название эта профессия получила из-за того, что нечистоты, сливаемые на улицы, в шутку назывались ночным «золотом». И просуществовали золотари в России до конца девятнадцатого века.
Целовальники были государственными служащими, отвечающими за сбор налогов и выполнение судебных решений. На эту должность избирали «всем миром» самых достойных. Во время принятия присяги они целовали крест и клялись «служить верно и честно», отсюда и пошло название «целовальник».
Впервые упоминания о целовальниках на Руси появились в 15 веке и так называли их вплоть до начала 19 века. Тогда эта должность и трансформировалась в должность судебного пристава.
В средине 17 века должность перестала пользоваться уже большой популярностью, так как при правлении Ивана Грозного были выдвинуты определенные требования к этой службе. Они обязаны были собирать подать, налоги, недоимки и таможенную пошлину определенных размеров, а ежели сбор был меньшим, то недоимки ложились на целовальника как его личный долг.
Существовала еще и должность губного целовальника, обязанного помогать губному старосте ловить воров и разбойников, которых потом казнили или отправляли на каторгу. В данном случае «губной » произошло от слова «губить».
Впоследствии, начиная с 19 столетия, целовальниками стали называть торговцев винных лавок, которые на кресте клялись не разбавлять водку и в подтверждение клятвы его целовали.
Ямщик
Эта профессия пользовалась большой популярностью вплоть до начала 20 века, которая также со временем трансформировалась. В переводе на современный лад: ямщики – это вроде водителей междугородних маршрутов, которые также занимались почтовыми и товарными перевозками.
А вот извозчики – водители городского такси. Они также классифицировались. К примеру, «ваньки», предоставлявшие услуги «Эконом-класса», были выходцами из деревень, арендовавшие лошадей и коляски. Они брали за поездку от 30 до 70 копеек. «Ломовики», перевозящие грузы на лошадях-тяжеловозах, были по типу грузовых такси. Богачи же брали себе «лихачей», имевших красивых лошадей и удобные коляски, а клиентов они доставляли к месту уже за три рубля.
Бондарь
В давние времена широко была распространена профессия бондаря, которая почти сошла на нет в 20 столетии, а на сегодняшний день их практически не осталось. Однако в свое время количество бондарей доходило 1000 человек в каждой губернии. Сколачивать бочки довольно кропотливое и сложное дело: дощечки должны прилегать настолько плотно друг к другу, чтобы они не пропускали воду. Поэтому профессиональные бондари в старину ценились очень высоко.
Жгон или каталь.
Хорошие мастера по валянию качественных валенок всегда на Руси пользовались уважением. За их работу платили достойные деньги. Артели жгонов-каталей ходили из деревни в деревню и валяли валенки из местного сырья. До наших дней дошёл и жгонский словарь, так как общались на своем, понятном только им языке, тем самым охраняя от посторонних профессиональные секреты.
Шорник
Это ремесло было кропотливым и трудоемким и требовало высокого мастерства от шорника, работавшего вручную самыми простыми инструментами.
«Офеня-коробейник»
Бурлаки
Фонарщик
Еще в Древней Греции и Древнем Риме улицы городов были освещены факелами, лампами с масляными фитилями, и соответственно были люди, которые следили за этим. В России профессия фонарщика появилась гораздо позже. Так,в XIX веке отставные военные следили за освещением ночных улиц. У каждого фонарщика в обслуживании было до 50 фонарей, в которые нужно было вовремя залить и масло и поправить фитиль. С появлением первых электрических лампочек фонарщики по-прежнему включали и отключали фонари вручную. И лишь с тридцатых годов прошлого столетия с введением автоматического режима включения фонарей эта профессия исчезла.
Трубочист
В России профессия трубочиста стала востребована с 1720 года, когда появились первые печи и камины с дымоходами, мода на которые распространилась с Дании. К слову, в некоторых северных странах Европы и по ныне встречаются представители этой профессии.
А вот об истории пьянства на Руси и о сухом законе Николая II можно прочесть здесь
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
ЗАБЫТЫЕ РУССКИЕ ПРОФЕССИИ: КОГО ЦЕЛОВАЛ ЦЕЛОВАЛЬНИК
Кого целовали целовальники? От чего офонаревали фонарщики? Чем благоухал золотарь? Что курили дегтекуры?
В 1718 году Петр I издал указ об уличном освещении города Санкт-Петербурга. Сказано — сделано. Набрали специальных людей, каждый из которых обслуживал 15 светильников: зажигал, гасил, чистил, заправлял, менял прогоревший фитиль.
Первые фонари горели лишь до полуночи и только в безлунные ночи. Всего не более 18 в месяц, и только с сентября по май. Заправлялось это чудо техники конопляным маслом: «для пищи приятного вкуса, но горит не так светло, потому что оно сделано из сырых коноплей, другого же, из сухих коноплей, в привозе нет». Фонарщики справедливо считали, что грех добру пропадать, раз все равно горит так себе, и часть фонарной заправки уходила к семейному столу.
Было у фонарей того времени и еще одно свойство: они брызгались. «Далее, ради бога, далее от фонаря! И скорее, сколько можно скорее проходите мимо. Это счастие еще, если отделаетесь тем, что он зальет щегольской сюртук ваш вонючим своим маслом», — предостерегал Гоголь в «Невском проспекте».
Через столетие с лишним на смену маслу пришел спирт. Нелегкая работа фонарщика, которому от столба к столбу с грузом приходилось проходить в день около 6 км, приобрела дополнительную прелесть. Пока он совершал свой привычный обход, спирта для фонарей становилось все меньше, а в животе фонарщика его, наоборот, плескалось все больше. Так и появилось выражение «офонареть».
Власти хищения государственной собственности не поняли и стали добавлять в спирт сильно пахнущую жидкость. Для эксперимента заведовавший городским освещением брандмайор Беринг позвал к себе известного любовью к спиртному подчиненного. Смешал «коктейль», поднес ему и поинтересовался: «Ну как?» А в ответ услышал: «Ничего, ваше превосходительство! Крепенько, а так пить можно».
Часть фонарной заправки уходила к семейному столу
В 1863 году на улучшение уличного освещения был объявлен конкурс. Его выиграл француз Баталь, победив русское изобретение — фонарь, работавший на сосновых шишках, — предложивший использовать керосин. На улицах стало светлее, модно одетые люди полюбили совершать вечерний моцион — теперь уже можно было разглядеть друг друга. Ну а дальше прогресс понесся вскачь и вскоре люди уже жить не могли без электричества. Фонари стали включаться автоматически, и работа фонарщика потеряла актуальность.
Странное название таило под собой весьма прозаическую сущность: целовальниками назывались люди, отвечающие за сбор податей, торговых и таможенных пошлин, выполнение судебных решений. Это прапрадедушки наших налоговиков, таможенников и судебных приставов. Выбирали на этот пост в уездах и посадах самых достойных всем миром. При вступлении в должность кандидат целовал крест, обязуясь служить честно.
Недоимка ложилась на плечи целовальника в качестве личного долга в казну
Первое упоминание о целовальниках встречается в Судебнике 1497 года. До XVII века они действовали самостоятельно, помогая земским, губным старостам ловить воров и разбойников, собирать подати и т. д., а после Смутного времени перешли в разряд чиновников, но без их прав.
Мало того, от целовальников требовались гарантии, что сборы из года в год не будут уменьшаться. Если же это случалось, недоимка ложилась на плечи целовальника в качестве его личного долга в казну.
Считается, что прилагательное «губной» применительно к целовальникам возникло в связи с помощью в поимке воров и разбойников, которых потом отправляли на каторгу или казнили. Они, стало быть, помогали преступников губить. Правда, по мнению Николая Карамзина, слово «губа», в древнем немецком праве означавшее усадьбу, перенеслось на отечественную почву как «волость» или «ведомство».
С XIX века целовальниками стали называть людей, также клянущихся в своей честности на кресте, но совсем по другому поводу. Это были торговцы винных лавок, клятвенно обещавшие не разбавлять вино.
Золотари были в городе людьми важными и необходимыми, и платили им немало. Но женщины от них отворачивались, сморщив нос: уж слишком дурно пахло. Немудрено, ведь золотарям по долгу службы приходилось постоянно иметь дело с нечистотами.
В обязанности «санитаров города» входили очистка отхожих мест и поддержание порядка на улицах, где, помимо конского навоза, скапливались выливаемые прямо из окон помои и мусор. Очищались выгребные ямы с помощью ковша, содержимое сливалось в бочку и ночью торжественно вывозилось за городскую черту. Горожане в шутку называли содержимое «ночным золотом», отсюда и пошло название «золотарь».
Гиляровский описывал такую картину. По темным улицам (фонари погашены по случаю лунной ночи) тащится обоз десятка в полтора телег с бочками. В бочках плещется зловонная жижа, выплескивающаяся на каждой неровности. На веревочном сиденье между лошадью и бочкой дремлет золотарь. Тащится обоз по главной улице — Тверской, мимо губернаторского дома. Вдруг откуда ни возьмись пожарные: «Дрожат камни мостовой, звенят стекла и содрогаются стены зданий. Бешеная четверка с баграми мчится через площадь по Тверской и Охотному Ряду, опрокидывая бочку, и летит дальше. Бочка вверх колесами. В луже разлившейся жижи барахтается «золотарь»».
Так что от запаха было никуда не деться и на главной улице. Да что там, и про Красную площадь в 1870-х годах газеты писали: «С какой стороны ни подойдешь к ней — надо зажать нос».
Горожане в шутку называли содержимое «ночным золотом», отсюда и пошло название «золотарь»
В 1887 году начали разрабатывать проект канализации. В пойме Москвы-реки у жителей деревни Марьино выкупили землю и устроили на этом месте Люблинские поля орошения. 30 июля 1898 года заработала первая очередь московской канализации, обслуживающая 219 домов. И золотари превратились в ассенизаторов.
Деготь в старые времена был вещью универсальной. С его помощью лечили всё. Вот что писалось в одном старинном лечебнике: «Удивительные качества дегтярной воды особливо видны при лечении «антонового огня» (гангрены). Она излечивает также злокачественную рожу, разрежает запоры, залечивает наружные и внутренние язвы, исцеляет от мокротных простудных болезней, от сухотки, колотья в боку, от воспаления легких, чрезвычайно целебна при худокровности, худосочности, судорогах». Также дегтярная вода помогала при «расслаблении членов и ломотах». (О самых странных рецептах прежних времен — в нашей статье «Уроки зельеварения».)
Позже березовый деготь активно использовался в косметических изделиях. Так, мыло, имеющее специфический запах и малоаппетитный цвет, считалось панацеей в деле восстановления волос, избавления от перхоти и вшей. Без дегтя не обходилось производство черной юфти (особая выделка кожи), из которой изготавливали обувь и сбруи. Им промазывали венцы деревянных срубов, чтоб защитить от влаги, смазывали замки и оси колес. Сосновым дегтем («вар» или «смола») просмаливали лодки и канаты.
Так что понятно: профессия дегтекура (или дегтяря) была востребованной и почитаемой. Этнограф Андрей Шустиков, путешествовавший в конце XIX века по Вологодской губернии, в своем очерке «Троичина Кадниковского уезда» рассказал об устройстве дегтярных заводов и упадке промысла.
Березовый деготь добывался из бересты, которую обдирали с 10 по 30 июня, а «корчение пней» для соснового дегтя происходило весной. Сооружение завода, по мнению этнографа, было под силу каждому: «Устраивается род сарая. затем в этом сарае сбиваются из глины печи, на верх каждой печи вделываются 4 глиняных куба. в один конец такого куба вделываются трубы для дегтя — из листового железа, а для смолы — из осинового дерева. Трубы из кубов проходят через холодильник (чан, наполненный льдом или снегом) в ушаты».
Из каждого куба получалось в сутки чистой смолы около 1 пуда, а дегтя — около 30 фунтов. Этот объем в исследуемой местности обеспечивали 200 частных заводов. Кажется, немало. Но профессия вымирает, доход падает. Если 10–12 лет назад ежегодно выкуривалось до 200 000 пудов, то сейчас едва ли 80 000, а доход населения сократился в четыре раза. Виноваты железные дороги и нефть. «Такой быстрый упадок… объясняется тем, во 1-х, что в настоящее время всюду в России проведены железные дороги и, следовательно, на смазку колес, по упадку извощичьего промысла, дегтя и смолы требоваться не стало, а во 2-х — открытие на Кавказе громадного количества нефти, заменившей собой наш деготь», — пишет Шустиков. Со временем эта профессия, как и первые три, исчезла совсем.
Из блога: «МОЯ ПЛАНЕТА»
А зачем одни и те же предложения повторять в тексте дважды?
А ещё я в детстве узнал, что Золушку назвали в честь печной золы, типа Грязнуля. А я, знавший Золушку по златовласой актрисе Янине Жеймо из фильма 1947 года, сильно расстроился. Я-то думал что имя от слова «золото».
Простой дворник
Про них слагали анекдоты и легенды. Чем в дореволюционном Минске занимались золотари
В дореволюционные годы этих специалистов приглашали поработать ночью. Причем щедро платили, даже слагали анекдоты и легенды. Называли их золотарями. Подробнее о щекотливой профессии — в материале корреспондента агентства «Минск-Новости».
Фото pastvu.com
Под покровом ночи
В начале весны для домовладельцев наступала горячая пора. Городские власти начинали готовиться к таянию снега и возможному разливу Свислочи. Поэтому ежегодно в конце февраля — начале марта издавалось специальное постановление о максимальной очистке города от снега и нечистот. Тогда горожане с неохотой вспоминали о золотарях и обращались за их услугами.
В дореволюционные годы большинство минчан довольствовалось удобствами во дворах. На частных участках стояли ретирады — туалеты с дыркой в полу над ямой. Для жителей окраин самым простым способом выполнить распоряжение властей являлся перенос «объекта 00» на новое место. В центре города с этим было гораздо сложнее. Перенос отхожего места требовалось согласовать, а старую яму надлежало перед засыпкой очистить. В любом случае приходилось заниматься санитарными делами. Домовладельцы совмещали чистку ретирады и помойной выгребной ямы. Зимой в мороз содержимое отхожего места удаляли самостоятельно. Превратившееся в камень наполнение выгребных ям не распространяло зловония, и его можно было тихонько вывезти за город днем под видом грязного льда. Хозяевам многоэтажных зданий в центре на помощь приходили ассенизаторы.
В большинстве это частники. Создать полноценный городской ассенизационный обоз у властей не вышло. Еще в конце XIX века стараниями городского головы Кароля Гуттен-Чапского удалось выкупить частный обоз. Но планы на полноценную минскую коммунальную службу разбились о суровую действительность. Домовладельцы не желали иметь дел с этой структурой, а предпочитали частников. Договориться с последними было намного проще, работу выполняли на совесть. Прейскуранта на их услуги не существовало, им платили по договоренности. Ведь за лишний рубль они поработают без шума, после себя оставят чистоту и порядок. Не то что «обозные», считавшие уборку за собой обязанностью местного дворника. Поэтому городская ассенизация работала в убыток. В 1897-м при плане вывезти 80 тыс. бочек удавалось вывезти чуть меньше 18 тыс.
Трудились золотари чаще всего в паре. Редкий частник мог похвастать пневматической бочкой. Кстати, это давало ему право выполнять операции в светлое время суток. Остальные работали ковшом на длинной ручке. С 12 часов ночи до 5 утра они занимались очисткой ретирад и выгребных ям, чтобы до рассвета успеть вывезти бочки и коробы с нечистотами из города. Например, в 1915 году городская управа определила места для свалки нечистот за Сторожевским кладбищем, Комаровкой, в местности Три Корчмы (ныне район ТЭЦ-2) и на хуторе Лихтермана.
Фото otpb.com.ru
Легендарные личности
Ассенизаторы становились персонажами городского фольклора. Про них слагали анекдоты и легенды. Существовало поверье, что золотаря невозможно отмыть от запаха нечистот. Поэтому они никогда не появляются в ресторанах и других увеселительных заведениях, иначе оттуда сбегут все посетители. Еще один распространенный слух — о баснословном богатстве «ночных рыцарей». У них в карманах всегда есть золотые монеты, мол, не зря их называют золотарями. Отчасти это правда. Многие домовладельцы становились невероятно щедрыми, вызвав к себе во двор ассенизационную бочку. Пожадничаешь — и утром все жильцы об этом узнают. Всё будет залито нечистотами, «случайно пролившимися из бочки» или расплесканными мимо «из-за кромешной ночной тьмы». Да и напротив въездных ворот обязательно останется в назидание вонючая лужа. Неудивительно, что ассенизаторы держались друг друга и не допускали к очистным работам крестьян, приехавших на зиму подзаработать. Помогали этому слухи о суровости наказания за конкуренцию. Например, в 1904 году газета «Северо-Западный край» напечатала душераздирающую заметку. В два часа ночи на Золотой Горке один горожанин услышал страшные крики. Подойдя поближе, он увидел, как шесть ассенизаторов поливали лежащих на дороге двух железнодорожных служащих содержимым из бочек. Помочь бедолагам в этой глухой местности было некому. Впоследствии прояснилось: хорошенько подгулявшие в корчме Комаровки железнодорожники увидели обоз и стали обзывать ассенизаторов. За это им отомстили так, что желания пойти в полицию не возникло.
Фото pastvu.com
Дневные труженики
Проблема вывоза нечистот остро стояла перед городскими властями. Наладить работу ассенизационного обоза пытались и горожане. Весной 1915-го домовладельцы создали «Общество по устройству в Минске ассенизационного обоза». Однако осуществить задуманное помешали Первая мировая и грянувшие революционные потрясения. Пыталась создать обоз и польская власть в ноябре 1919 года. На эти цели планировалось выделить полмиллиона рублей. Не успели. Лишь с установлением советской власти за санитарное состояние города взялись всерьез.
Минский Совет рабочих и красноармейских депутатов на своем третьем заседании, прошедшем 20 января 1921-го, решил «просить президиум ЦИК о воздействии на Трамот (Транспортно-материальный отдел) для скорейшего выделения 30 лошадей для организации ассенизационного обоза». Вскоре бочки золотарей стали привычным явлением на городских улицах. Они, мерно покачиваясь и никого не стесняясь, ехали днем за город. Время «бывших» прошло. В дореволюционные годы ассенизаторов обязывали трудиться глубокой ночью, чтобы не портить настроение почтенному обществу. Представьте, что выходящая из театра после спектакля респектабельная публика столкнется с «ароматной» бочкой. Такие происшествия тут же становились достоянием прессы и активно обсуждались обывателями. В советской реальности золотари оказались такими же рабочими, как и заводчане. Поэтому и трудовой день у них переместился на привычные всем дневные часы. Отношение к ним поменялось. Исчез ореол загадочности и легендарности. Обычные труженики, как и все вокруг.
Лишь жители окраин сильно не любили ассенизаторов. В дореволюционное время последние в предрассветной тьме халтурили и расплескивали содержимое бочек прямо на улицу, вместо того чтобы ехать на полигон. В советское время это происходило у всех на виду. Многие бочки протекали, не имели крышек. Каждый год на заседаниях Мингорисполкома депутаты поднимали проблему вывоза отходов. Канализация обслуживала только небольшую часть Минска. Народные избранники указывали на необходимость ее скорейшего развития. В доказательство приводили случаи, увиденные собственными глазами на столичных улицах: полностью заляпанные бочки, протекающие сливные клапаны, открытые или прикрытые рогожей люки. Происходили и ЧП, когда бочки переворачивались, разбивались, превращая улицу в клоаку.
До Великой Отечественной решить эту проблему не удалось. Только развитие центральной канализации и максимальная механизация процесса помогли большинству минчан забыть о такой профессии, как ассенизатор. Но не тем, кто прибегает к их услугам по сей день.